Что же это было тогда на Фаворе? Что так потрясло трех апостолов, после чего они "пали на лица свои и очень испугались"?
На их глазах преобразился Христос. Он оставался Христом, но при этом стал другим. Не страшным и грозным, просто другим. И это вызвало шок. Непонятное будоражит, пугает сильнее всего. А они и увидели перед собой непонятное чудо. Но Христос показывал им вовсе не фокус, а -возможность. И совсем уже скоро самим апостолам предстояло испытать эту возможность на себе.
Ведь самое настоящее чудо преображения случилось и с каждым из них. В большинстве своем ученики Христа были людьми мало образованными, не очень сообразительными, зачастую трусоватыми. И вот эти же самые люди, оставаясь теми же самыми личностями, оказались совсем скоро бесстрашными борцами за веру, страстными проповедниками, талантливыми писателями, глубокими богословами. Практически все они впоследствии погибли в мучениях, но не отступились от веры.
Ну а апостол Павел, бывший Савл, вообще из гонителя христиан превратился в самого яркого христианского миссионера, можно сказать, прямо на глазах окружающих его людей. И эта метаморфоза тоже сильно смущала, будоражила как своих, так и чужих, тем более что они по отношению к преображенному Савлу-Павлу поменялись местами. Ему не верили, его боялись, его осуждали.
Чудо преображения и сегодня самое, пожалуй, распространенное, но и трудно принимаемое.
Как и во времена земной жизни Христа и апостолов, у нас сегодня гораздо больше расположены к чудесам простеньким, например - исцелениям физических недугов. А вот излечение и преображение души кажется подозрительным.
Хотя, что на самом деле сложнее и чудеснее?
- Что легче сказать, - спрашивал Христос, - "прощаются тебе грехи" или сказать: "встань и ходи"?
Он-то имел в виду, что прощение грехов куда более сложное и великое дело, чем целительство. Но в массовом сознании и тогда, и сегодня - все наоборот.
Трудно распознать и принять чудо преображения человека, когда он, оставаясь самим собой, вдруг становится другим - отказывается от многих своих привычек и пристрастий, резко меняет представления о жизни и о том, что хорошо, а что плохо. Ничего особенного в таком преображении, как правило, не находят. Или не верят случившимся переменам. Или даже осуждают их.
- Ну вот еще праведник нашелся, - говорят, усмехаясь, - еще недавно в райкоме где-нибудь заседал или из пивных не вылезал, а теперь свечки ставит. Знаем мы таких святош!
Да и вообще глубинные перемены в человеке вызывают чаще всего какое-то сопротивление. Это не принято одобрять. Напротив.
- Я своих взглядов никогда не менял, - часто говорят с гордостью, - я такой же, каким всегда и был. И меняться не собираюсь!
А что если жизнь нам все-таки для преображения дана? Во всяком случае, в день такого праздника об этом хочется подумать.