Таня стараниями журналистов стала известна где-то в середине 60-х. Феноменально одаренная девочка, что называется, не сходила с экранов телевизоров. Очаровательный улыбчивый ребенок в кудряшках она со взрослой уверенностью играла виртуозные фортепианные пьесы, да еще и распевала песенки собственного сочинения...
Потом я слышал Малинина уже собственными ушами, убедившись в силе незаурядного романтического дара артиста. Ну а с Таней мы учились в консерватории. Не скрою, было лестно поддерживать товарищеские отношения с красивой девушкой, да к тому же знаменитостью...
"Куда ты пропала?" - спросил я Татьяну, увидев ее лет восемь назад в альма матер. Таня скромно сидела в зале, а на сцене рассказывал о создании Международного Шопеновского общества Евгений Малинин.
"Ты знаешь, мы ведь с Женей поженились и живем в Германии". На несколько секунд я потерял дар речи: Евгений Васильевич - народный артист Советского Союза, профессор консерватории - на целое поколение старше... Но Таня, кажется, не заметила моего изумления. "Мы очень счастливы", - только и сказала она со спокойной улыбкой.
Больше мне не суждено было видеть их вместе. Недавно в Московской консерватории состоялся вечер памяти Евгения Малинина, скончавшегося минувшей весной. Со сцены произносились речи. Я не сразу сообразил, что светловолосая женщина, скромно стоящая у рояля рядом с ректором Александром Соколовым, - Татьяна Малинина. Потом заиграли ученики, коллеги мастера...
Завершала концерт Татьяна. Зал погрузился в волшебные романтические звучания. Это было сочинение самой Тани - Фантазия на темы оперы Верди "Дон Карлос". В программе значились еще романсы Рахманинова, но к сожалению, они не прозвучали.
- Не смогла больше играть: слишком сильна была еще душевная боль, - призналась Татьяна после концерта. - Ведь концерт шел в день рождения Жени - первый день рождения без него...
Будущие супруги впервые встретились в 1974-м - трудном для Татьяны году. До того почти все складывалось у нее наилучшим образом. Девочку, по собственной инициативе заигравшую на пианино в три года, а уже в пять имевшую довольно обширный репертуар, взяла к себе в класс прославленная Анна Артоболевская из Центральной музыкальной школы. Она поступает в Консерваторию ко Льву Оборину - и вдруг профессор умирает. Для юного дарования это огромное испытание. Путь в большое искусство, казалось, оборвался.
- Иду по коридору зареванная, а навстречу Малинин. Спрашивает строго: "Что намерены делать?" Я ответила: еще не знаю. Он тогда говорит: "Вы - хорошая пианистка, и очень важно сейчас решить, к кому пойти заниматься. Я бы с удовольствием взял вас в свой класс..." Мне было тогда все равно, и я приняла предложение. То, что это перст судьбы, поняла после первого же урока. Практически во всем мы "совпали": его понимание музыки одновременно разумом и сердцем, его глубокий, "рахманиновский" звук буквально захватили. Более того, я почувствовала в нем друга, с которым тепло, надежно, который заменит мне рано умершего отца (папу я потеряла в три года). Потому и сделала столько в музыке, что рядом всегда был Женя...
- А когда полюбил он?
- Сразу, как только увидел. Еще на приемном коллоквиуме. Оставшись наедине, ругал себя. Ведь помимо разницы в возрасте между нами стояла его первая семья.
- Никогда не возникало ощущения, что разрушаешь что-то в чужой жизни?
- Конечно, возникало. Ведь и у меня был первый брак, и сына я родила - он теперь совсем взрослый. Но еще больший грех мы совершили бы, предав нашу любовь - единственную настоящую любовь в моей и Жениной жизни. Представляешь, что это такое - каждое утро просыпаться, слыша слова: "Какое счастье, что ты рядом..." Знаешь, когда год назад Женю везли на операцию, то потребовали снять обручальное кольцо. Он наотрез отказался...
- Ты общаешься с его родными?
- Что сейчас с первой женой Жени, не знаю. А с его сестрой и дочерью отношения нормальные.
- Отъезд в Германию был связан с тем, что вы с Евгением Васильевичем решили наконец соединиться официально?
- Нет, мы соединились еще в России. Причина, скорее, в том, что здесь для меня был практически закрыт путь на большую эстраду. Одно дело - когда ты милый чудо-ребенок и тебя, как обезьянку, показывают почтенной публике. Другое - когда тебе за 20, у тебя медаль Варшавского конкурса и твоей карьерой должен кто-то всерьез заниматься. Женя, очень много сделавший для моего творческого, профессионального роста, тут не мог помочь: сам не умел "устраиваться". При его таланте и авторитете он должен был играть гораздо больше - не дали. Ну а молодому музыканту в мое время, чтобы выдвинуться, надо было иметь мощную "руку" или большие деньги, чтобы за все платить: за залы, заграничные гастроли... Между прочим, в определенный период мне очень помогла Вероника Борисовна Дударова: когда из-за родов я долго не играла, она буквально вернула меня к творческой жизни - предложила исполнить Первый концерт Рахманинова, взяла в поездку по Латинской Америке... Но не могла же она стать моим менеджером, продюсером. У нас в ту пору вообще не было такой профессии. А пробавляться - на радость предателям, завистникам и клеветникам (которых у нас с Женей было немало) - исполнением мелких пьесок раз в два месяца в заводском клубе - я не хотела.
- Заграница оправдала надежды?
- Вполне. У меня очень много выступлений в лучших залах. Сейчас, например, еду в Японию, там даже организован конкурс моего имени. Я многому научилась за эти 10 лет. Стала более жесткой, привыкла быть во главе дела. Мне очень хотелось поделиться теми знаниями и умениями, что Женя и я накопили. Для этого мы с ним готовили фортепианный конкурс "Романтическая звезда", он прошел в августе 2001 года - увы, уже без Жени (гран-при завоевала ученица Алексея Наседкина). Теперь соревнование будет носить имя Малинина. Как и международные мастер-курсы, которые собираюсь проводить в одном из двух наших домов в Германии. Я назвала его "Вилла Малинин". В доме холодно, когда в нем не звучит музыка. На этой вилле, расположенной в прекрасной горной местности, планирую провести в следующем сентябре Фестиваль имени Малинина. Жду на него и российских участников.
- Чтобы оказаться на Малининском конкурсе, мастер-курсах или фестивале, надо, наверное, заплатить немалые деньги. Откуда возьмет их талантливый парень или девушка, живущие где-нибудь в Оренбурге?
- Если ко мне попадут записи этих ребят и я пойму, что они действительно талантливые люди, я сама помогу им оплатить приезд. Русская фортепианная школа должна иметь продолжение. Кстати, чтобы помочь студентам Московской консерватории, я учредила из личных средств стипендию имени Малинина.
Татьяну беспокоит, что на концертных площадках планеты нынче господствуют, как она выражается, "шахматисты" - люди, ремесленно-аккуратно играющие один и тот же академический репертуар. Из-за этого, убеждена она, в мире настоящий кризис концертной деятельности. Залы в Европе не заполняются. Именно на русскую школу, с ее высокой одухотворенностью исполнения, Таня возлагает особые надежды. Только надо найти "ключик" к публике. Он - не в трюках наподобие "залезания под юбку фортепиано", когда щиплют струны руками: все это "новаторство" быстро приедается. Секрет в том, чтобы предложить слушателям нечто и знакомое, и новое одновременно. Так Татьяна стала играть собственные транскрипции классических опер, балетов... Немецкая пресса пишет об этих Таниных выступлениях (привожу лишь один из множества подобных отзывов): "Своим на редкость самобытным искусством она возрождает в слушателях те чувства, которые испытывала публика в XIX веке. Фантастическая виртуозность, невероятные пианистические возможности - во всем этом Малинина предстает последовательницей таких "львов" фортепиано, как Лист, Таузиг или Падеревский".
Конечно, у русского исполнителя лучше всего устанавливается контакт с отечественной публикой. Выступив на малининском вечере, Татьяна вновь, после многих лет перерыва, окунулась в родную атмосферу.
- Несмотря на драматизм ситуации, я счастлива приему, сыграла с колоссальным удовольствием. Уже получила несколько интересных профессиональных предложений - теперь, оказывается, в России есть импресарио не хуже западных. А как меня встретили коллеги! Особенно Вера Васильевна Горностаева, Людмила Владимировна Рощина, которые очень помогли при подготовке этого вечера в Консерватории. Сердечно благодарна я и ректору Александру Сергеевичу Соколову за поддержку моей идеи - устроить концерт в память Жени в одном из лучших залов страны. Что до Веры Васильевны, то она невероятно поддержала меня своим посланием на другой день после Жениной смерти, когда и жить-то не хотелось. Я мечтаю, чтобы участники этого концерта приехали на будущий Женин фестиваль. Чтобы приехали знаменитые ученики Жени из других стран: Иво Погорелич, Барри Дуглас, Евгений Рывкин. Чтобы приехали те, кому действительно дорого искусство Малинина.