ГУЛЯЯ ПО ТВЕРСКОЙ

Поймал себя на мысли: что-то изменилось. И дело не в сверкающих елках и витринах с праздничной мишурой... Тогда что же? Лица людей? Появилось в них нечто ну совсем для нас нехарактерное: детское, доброе, ожидающее. И уже в столичном метро не приходится ежиться, натыкаясь на взгляды вечно затурканных и слегка озверевших сограждан. Потому что ярости во взглядах больше нет. Напротив, сквозь туман усталости в глазах прослеживается желание сделать что-то хорошее. Даже если эти глаза принадлежат свирепому с виду людоеду. И вот уже бабушку, споткнувшуюся на центральной улице, толпа не обходит, а, напротив, находятся люди, пожелавшие помочь и вообще спросить, как дела. И уже в очередях стало тихо: тетки в них прекратили собачиться и перешли к обсуждению новогодних рецептов.

Только дети в лице не переменились. Они у них всегда как у ангелов. Разве что появилось в них предчувствие сказки и подарков...
И все-таки что делает нас в эти дни другими? Ну не ожидание же боя курантов в конце концов? Может быть, предвкушение долгих выходных, когда дозволено будет наконец прекратить на время бесконечную гонку на выживание? Возможно. Но почему тогда именно в предновогодние дни люди с небывалой охотой приходят на работу и, переделав все дела, задерживаются и не могут наговориться. Даже если запрещено распитие и прочие нарушения режима.
Думаю, предновогоднему преображению российских лиц невозможно найти объяснение. "Да не чувствую я никого Нового года", - скажет кто-то. И будет честен, но не прав. Потому что, сам того не замечая, он на эти несколько дней изменился. Необъяснимо.
А вот в Европе - сам с завистью замечал - люди всегда приветливы. Они круглый год такие, какими мы становимся на несколько дней. И мы, россияне, тоже, наверное, такими будем всегда. Только - со временем, когда страна наша станет нормальной, а люди - счастливыми. Пока же мы лишь примеряем на себя это состояние. Навырост.