О том, чтобы установить двустороннюю связь между властью и обществом, во Франции задумались еще в конце XVI века во времена Генриха IV, который ввел практику, если выразиться современным языком, зондирования настроений. Та власть была, конечно, королевская, абсолютистская и не намеревалась испрашивать совета у простолюдинов, как управлять страной, но ей было небезразлично знать, что думают в народе о проводимой монархом политике. Предшественник Совета по экономике и социальным вопросам возник после первой мировой войны, а нынешние формы обрел во второй половине прошлого столетия. И здесь надо подчеркнуть роль генерала Шарля де Голля, по инициативе которого совет в качестве национального института был вписан в конституцию страны.
- Цель совета - проводить консультации с представителями общества, отставив в сторону их политические убеждения и сделав основной акцент на то, что они думают по поводу самого широкого круга вопросов, стоящих перед страной, - рассказывает президент совета Жак ДЕРМАНЬ.
- Дело в том, что управлять страной, особенно в условиях демократии, - задача весьма сложная. Мир постоянно меняется, появляются новые технологии, в частности, коммуникационные, полным ходом идет процесс глобализации, и все это сказывается на жизни людей. Поэтому очень важно знать, что они думают о происходящем, как оценивают те или иные аспекты государственной политики. Для чего? Для того чтобы рациональнее управлять государством, учитывать интересы как можно более широкого круга граждан - от рабочего на конвейере "Рено" до президента именитого банка. Те, кто наверху, должны быть в курсе того, что, к примеру, думает мать семейства о школьной реформе или как служащий относится к изменениям в трудовом законодательстве, а предприниматель воспринимает налоговую политику. Избранники народа, члены правительства должны знать мнение граждан по самому широкому кругу насущных проблем.
Миссия Совета по экономике и социальным вопросам как органа консультативного - дать правительству пищу для размышлений. Причем речь идет о двустороннем движении: по многим проблемам исполнительная власть обращается к нам за помощью. Если прежний премьер-министр Лионель Жоспен это делал не так часто, то нынешний - Жан-Пьер Рафарен - активно пользуется нашими советами, в чем его всячески поддерживает президент Ширак.
Этим, конечно, польза совета не исчерпывается. Это постоянный орган, который объединяет представителей профсоюзов, предпринимателей, ассоциации. Мы оперативно подвергаем мозговой атаке широкий круг злободневных вопросов. Они обсуждаются свободно и без оглядки на политические преференции, что снимает опасное напряжение и в конце концов способствует достижению компромисса. Противоположные точки зрения развивают у людей самокритичный подход, а это делает вашу позицию еще крепче или же приводит к ее пересмотру - в том случае, если вы находите аргументы противоположной стороны вескими. И вот результат: 15 лет назад организации, созданные по подобию нашего совета, существовали в 12 странах. Теперь их уже 65.
Всего у нас 231 советник. Треть из них - представители профсоюзов как государственного, так и частного секторов. Треть - предприниматели как из числа флагманов национальной индустрии, так и средних и мелких предприятий, ремесленники, торговцы. И еще треть представляет ассоциации самого разного толка. Премьер-министр имеет право кооптировать в совет 40 человек. Как правило, речь идет о людях достаточно известных, обладающих большими знаниями и опытом в той или иной области. Премьер также утверждает состав совета. А обновляется он раз в пять лет. Финансирует нас государство. Это обходится в сумму, равную трем процентам бюджета Национальной ассамблеи - нижней палаты парламента Франции.
С правительством мы поддерживаем рабочие отношения. Исполнительная власть может обратиться к нам с просьбой рассмотреть тот или иной законопроект или "обкатать" ту или иную перспективную идею, имеющую общественную значимость. Это одна половина нашей работы. Но мы также имеем право заняться той или иной проблемой по собственному усмотрению. Результаты публикуются в официальном издании и направляются президенту, премьер-министру, членам кабинета, другим руководителями госучреждений на центральном и региональном уровнях.
В последнее время мы рассмотрели как минимум полсотни проблем. К примеру, вопрос о минимальной зарплате. Дело в том, что прошлым правительством была введена 35-часовая рабочая неделя. В стране образовалось шесть уровней минимальной зарплаты с разбросом в 20 - 25 процентов. Когда социалистов в 2002 году сменило нынешнее правительство Рафарена, встал вопрос о ликвидации этого хаоса, что требовало, естественно, компромисса между патронатом и профсоюзами. Но как это сделать, новый кабинет не знал. Поэтому обратился к нам с тем, чтобы обошлось без драки и, как у нас говорят, каждый из партнеров по социальному диалогу "съел бы свою часть шляпы". После двух месяцев дискуссий и 40 заседаний мы представили правительству наш проект, который и был принят. Кстати, в соответствии с ним минимум составляет примерно 1260 евро.
Другой пример. Во Франции железные дороги входят в госсектор и управляются централизованно. Но реальность такова, что сейчас гораздо выгоднее ими руководить на региональной основе. Железнодорожники встали стеной против этого, что грозило стране большими неприятностями. Мы обсудили ситуацию со всех точек зрения и пришли к выводу, что существуют объективные причины децентрализации в этой области, но надо это сделать так, чтобы не пострадали интересы железнодорожников. Нашими разработками воспользовалось правительство. Это не значит, что все наши предложения принимаются властями. Мы как врачи - осматриваем больного, выписываем рецепт, а пациент уже затем решает, принимать ему лекарство или нет.