Жизнь на Дороге жизни
20 ноября 1941 года, 70 лет назад, на льду Ладожского озера начала действовать Дорога жизни
Если в наши дни лететь над Ладогой на вертолете, в определенных местах под водой можно разглядеть сотни темных прямоугольников явно искусственного происхождения. Это остовы грузовиков, ушедших под лед (зачастую вместе с водителями) в первую и вторую блокадные зимы. Они везли муку и снаряды в осажденный Ленинград по легендарной Дороге жизни, которая официально именовалась военно-автомобильной дорогой № 101.
На момент начала блокады население Ленинграда составляло почти 3 млн. человек. В течение сентября—ноября нормы выдачи хлеба населению снижались пять раз. После четвертого снижения в городе начались первые голодные смерти.
Продовольствия в городе было мало, и взять его было неоткуда. Даже по «голодной» норме в середине декабря 1941-го город потреблял ежедневно около 500 тонн муки. Доставить ее можно было только через Ладожское озеро.
Кто же придумал Дорогу жизни?
«Ответа на этот вопрос, видимо, не существует, — рассказывает военный историк Мирослав Морозов. — К 1941 году опыт передвижения по льду не был чем-то из ряда вон выходящим. В советско-финскую войну по ледовой дороге через то же самое Ладожское озеро снабжалась окруженная в районе населенного пункта Питкяранта 168-я стрелковая дивизия. Распоряжение о создании транспортной артерии было принято 30 августа 1941 года, еще до полного окружения Ленинграда, которое произошло 8 сентября. Первые суда с продовольствием пришли в город еще до того, как озеро покрылось льдом. 25 ноября навигация на Ладожском озере завершилась, но за пять дней до того открылось сообщение по льду. Таким образом, пять дней суда, которые двигались по пробитым во льду фарватерам, и конные повозки с санями (автомобили пошли в Ленинград позднее) ходили параллельно.
Ответственным за организацию перевозки грузов по Дороге жизни был начальник тыла Ленинградского фронта генерал-лейтенант Лагунов, непосредственное руководство автомобильным движением осуществлял его заместитель генерал-майор Шилов. Они действовали по указаниям Военного совета фронта, куда входило высшее партийное руководство Ленинграда: первый секретарь обкома и горкома партии Жданов и член военного совета фронта Кузнецов, позднее репрессированный по „ленинградскому делу“. Роль Жданова в создании и работе Дороги жизни после перестройки обычно замалчивали — его обвиняли в том, что он устраивал пиры в Зимнем с пирожными и персиками, чего на самом деле не было.
10 апреля 1942 года ледовая дорога прекратила работу до следующего года. За это время в Ленинград было перевезено 343 тысячи тонн грузов и эвакуировано полмиллиона человек. Для сравнения: по воздушному мосту, который был единственным альтернативным способом снабжения осажденного города, было перевезено 3,6 тысячи тонн — в 100 раз меньше. Без Дороги жизни Ленинград бы просто погиб, так что название полностью соответствовало той роли, которую эта дорога сыграла».
Дорога в никуда
Дорога жизни через Ладогу была самой известной, но не единственной. Малая дорога жизни связывала с Большой землей отрезанный от Ленинграда Ораниенбаумский плацдарм и проходила по льду Финского залива через Кронштадт. В первую блокадную зиму Малую дорогу жизни прошли свыше 200 тысяч человек, было сделано 40 тысяч рейсов автомашин. Зимой 1942–1943 годов — 270 тысяч бойцов, около 350 тысяч автомобильных рейсов…
Есть в истории блокады Ленинграда один малоизученный вопрос. Это попытка создания железной дороги по льду Ладожского озера. Судя по сохранившимся разрозненным данным, зимой 1942–1943 годов одновременно с двух берегов Ладожского озера началось строительство длинного (35 километров) железнодорожного моста из дерева. Официально он именовался «свайно-ледовая железнодорожная переправа». Мост должен был соединить станцию Кобона на восточной стороне Ладоги со станцией Ладожское озеро на западной. Одновременно строились два пути — узкоколейка и путь нормальной ширины. Сперва дно озера исследовали водолазы, потом строители (в основном женщины!) пробивали во льду полыньи и забивали в дно сваи. Сверху укладывали настил, на который монтировали железнодорожное полотно. Ночевали тут же на льду, в палатках. И все это в лютый мороз, а иногда и под огнем противника. К середине января 1943 года было построено чуть меньше половины дороги. По рельсам уже ходили рабочие поезда, участвовавшие в строительстве. Но 18 января 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали блокаду Ленинграда, и необходимость в этой дороге отпала. Все усилия оказались бессмысленными. Наверное, именно поэтому о железной Дороге жизни предпочли забыть.
На обочине Дороги жизни
В первые месяцы зимняя переправа через Ладогу была сооружением импровизированным, все решения принимались на ходу. Но примерно с января 1942 года движение приняло вполне упорядоченный характер: появились две трассы (каждая по 40–50 километров в одну сторону) с четко обозначенными направлениями движения. Грузовое движение — в город, порожняк или эвакуация — на Большую землю. Отдельно пролегали трассы для транзитных грузов и «угольная трасса», по которой в осажденный Ленинград везли топливо.
Постепенно Дорога жизни обрастала довольно сложной инфраструктурой. Вдоль ледовых дорог были расставлены пункты техпомощи («полуторки» ГАЗ-АА часто глохли), пункты обогрева и питания, посты регулировщиков… Небо стерегли зенитные батареи (пушки) и зенитные же пулеметные роты и взводы, вооруженные счетверенными максимами. На военной карте 1941–1942 годов их можно насчитать более 20.
Немцы, конечно, прилагали довольно значительные усилия для того, чтобы перерезать Дорогу жизни. К счастью, особыми силами для этого они под Ленинградом не располагали. Немецкая дальнобойная артиллерия для стрельбы по узкой дороге была малоэффективна. Авиации на Севере у немцев было мало, мессершмиты в основном ограничивались «беспокоящими» налетами. Хотя и они здорово осложняли жизнь. Воспоминает военфельдшер О. Н. Писаренко: «Бомбы вонзаются в лед — и высоко в небо вместе с осколками взлетают ледяные брызги. Лед встряхивает. Он колышется под тобой, и ты видишь, как трещины змеями разбегаются от воронки. А потом на льду выступает желтая ладожская вода. В этот момент кажется, что все здесь против человека: и открытый воздух, и ненадежный предательский лед. Но нет ничего страшнее ладожской стужи… Подъехал санный обоз. Я обрадовалась: наконец-то люди с Большой земли! Выскочила наружу. Лошади тихо шли друг за другом, а в санях на мешках с мукой неподвижно сидели возчики. Я окликнула их. Лошади сразу остановились. Но люди не шелохнулись. Никто из них больше не слез с облучка. Обоз заблудился на Ладоге, и возчики заледенели насмерть на морозе».
А вот что вспоминал о работе регулировщиц на трассе водитель В. И. Сердюк: «На посту Таня стоит в валенках, ватных брюках и полушубке. Сверху надет белый маскировочный халат. Через плечо — карабин, через другое — противогаз. Талия опоясана патронташем. Днем в руке у нее красный флажок, ночью — фонарь „летучая мышь“…
Всем она кажется необыкновенно красивой. Никто не замечает, что у нее почернели обмороженные щеки».
Таких, как Таня, на трассе работало 700 человек. Всего в 1941–1943 годах Дорогу жизни обслуживали свыше 20 тысяч. Сколько из них погибло, неизвестно до сих пор. Но благодаря им по льду перевезли более миллиона тонн грузов и Ленинград пережил блокаду.