Вот только не получается у них жить так, как жили их предки. Почему? Виктор Точ объясняет. В первые годы советской власти русские прислали нивхам председателя колхоза - Елисея Матирного.
- Посадили картошку, а на следующий день, как в том анекдоте, ее выкопали. Удивились: "Почему она не растет?.."
Много лет прошло, время изменилось, а жить легче не стало. Утрачены многие навыки, нет кадров, нет денег наконец. Родовые хозяйства - сплошь дотируемые бюджетом, а деньги на их развитие в деревню, во всяком случае, не приходят.
Из 280 жителей большая часть - дети. В каждой семье их как минимум трое. Не редкость и больше. Чисто нивхских семей только 18, остальные - смешанные браки, в основном с мордвой, корейцами. Лишь в пяти семьях могут говорить по-нивхски.
В школе-интернате сосредоточена, можно сказать, культурная жизнь села. Здесь собираются ученики национальной школы "Возрождение". В летнее время в гости к ним приезжают их соплеменники из разных концов Сахалина и из Хабаровского края - учить родной язык и обычаи. Но если на нивхскую культуру местные власти деньги наскребают и она не затухает, то ни на что другое их нет.
- Еще недавно в нашей школе размещались две группы детского сада, - рассказывает директор Марина Точ, - теперь работает одна. У людей нет возможности платить по 500 рублей в месяц за ребенка.
В небольшой уютной столовой ряд белых вафельных полотенец с надписями имен владельцев. Дети только что пообедали. Ели морскую капусту, борщ, гречневую кашу с мясной котлетой, пили фруктовый компот.
- Такой еды многие дети дома не видят, - поясняет повариха Оксана Атлон, - многие семьи живут только на мизерное детское пособие да на помощь стариков, у которых пенсия не превышает двух тысяч рублей.
О своем родовом хозяйстве его глава Виктор Точ рассказывает неохотно.
- Рыбу ловим, - говорит он, - весной улов наваги пошел по 7 рублей за кило, корюшку перекупщикам продали за 25 рублей.
А в Южно-Сахалинске деликатес из сушеной корюшки продают по 600 рублей за кг. Но Виктор Точ не жалуется на грабительские закупочные цены. В деревне рыбаки рады и тому, что у них улов покупают и он не гниет, как бывает, когда покупателей не находится. Местные и сами коптят-сушат рыбу, но почти за 900 километров на базар в Южно-Сахалинск не наездишься.
- Дорого, накладно, - говорит Точ, - и другая это профессия - торговать.
Вывод неутешительный - "родовикам" в рыночном обществе приходится еще труднее сводить концы с концами, чем замотанным бесконечными проблемами обычным сельскохозяйственным кооперативам.
А еще нивхи пытаются возродить охоту на медведя.
- Медведи сами в руки идут, но их отстрел запрещен, - рассказывают крестьяне, - а вот с другим пушным зверьем большая проблема, да и некуда девать даже то, что удавалось добыть, везут на Сахалин импортные меха, пренебрегая нашими.
Вот и живут нивхи, еле сводя концы с концами. Нередки в деревне случаи воровства.
- Стыдно говорить, - краснея, признаются в селе, - воруем друг у друга. Такого никогда раньше не было...
СПРАВКА
Нивхи - коренной народ острова Сахалин. Селились они здесь с незапамятных времен, а открыли племя русские путешественники в конце XVII века. Сначала русские их назвали гиляками. "Гиляки не принадлежат ни к монгольскому, ни к тунгусскому народам, а какому-то неизвестному племени, которое когда-то было могущественно. Теперь же живет на небольшом клочке земли в виде немногочисленного, но прекрасного и бодрого народа". (А. П. Чехов. "Остров Сахалин".) Нивхами их назвали в советские времена. Рассредоточены они в основном на юге и в центре острова Сахалин и насчитывают порядка 600 человек. Еще около 300 человек живут в Приморье и на Чукотке.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Владимир САНГИ, писатель:
- Для большинства моих соплеменников идеальный образ жизни - родовые хозяйства. Нивхи, ороки (уйльта), эвенки организуют традиционные промыслы в надежде, что им помогут государственные органы. Для поддержки родовых хозяйств создана промыслово-аграрная фирма "Абориген Сахалина". Чем все обернулось? Родовая община "Кинвангун" с 1989 года не получила ни копейки, хотя за годы ее существования было принято четыре программы оказания помощи. В 1997 году в Ногликском районе открывается хозяйство "Унигыр". Оно тоже не получает помощи, хотя на бумаге ему выделяются деньги по двум целевым программам. Орокское (уйльтинское) хозяйство "Сонига" без финансовой помощи просуществовало всего два года. Из 100 родовых хозяйств финансовую поддержку получили лишь считанные единицы. Куда тратятся дотационные деньги и почему они не доходят до родовых хозяйств? Этот вопрос я постоянно задаю местным властям и руководителю организации "Абориген Сахалина" Кормангужиевой. Утверждаю: эта организация тратит нивхские деньги налево и направо.
Приведу такой пример. В Ногликском районе, вместо того чтобы направить деньги для поддержания двух национальных селений, строят многоэтажные дома в центре поселка, обещая во все квартиры вселить нивхов. В итоге 60-квартирный дом построен лишь наполовину, а из 30 квартир нивхам досталось 11. В следующем 24-квартирном доме нивхам выделено и того меньше - 4 квартиры. Привычное дело - в отчетах о целевом использовании нивхских денег писать о "сданных" не существующих объектах. Мириться с этим нельзя. Я обратился к губернатору Сахалина Ивану Малахову с просьбой - провести проверку того, как используются нивхские деньги.