Как выбирали депутатов первой в России Государственной думы и чем это закончилось
Сегодня, 17 сентября, в России началось голосование по выборам в Государственную думу РФ. Оно продлится три дня. Скажете, долго? Ну, это как посмотреть. Например, выборы в самый первый российский парламент 115 лет назад растянулись аж на три недели! Были ли тогда скандалы с подделкой бюллетеней, вбросами и прочими фальсификациями? Как считали голоса? И кто вообще имел право избирать и быть избранным? Давайте разберемся, сравним.
Это, пожалуй, самая популярная политическая карикатура избирательной кампании начала 1906 года. Председатель Совета министров Сергей Витте (слева) и министр внутренних дел Александр Булыгин формируют первую Государственную думу. Современникам подтекст очевиден, а нам не обойтись без пояснения. Всего за полгода до этого, в июле 1905 года, на закрытом совещании в Петергофе император Николай II, испуганный нарастающей революцией, наконец-то согласился на «полупарламент» (говорят, царь до последнего обсуждал вариант военной диктатуры и отказался от него, лишь когда его дядя, великий князь Николай Николаевич, которого он прочил в диктаторы, пообещал застрелиться на глазах у племянника, если тот будет настаивать). 6 августа последовал царский манифест об учреждении Государственной думы — правда, только как совещательного органа при правительстве. Рабочие и бедное крестьянство, а также женщины, военнослужащие и студенты от выборов отстранялись.
Понятно, подобные «реформы» вызвали возмущение и новые столкновения, которые в октябре переросли во всеобщую политическую стачку, сорвавшую выборы в оскандалившуюся «Булыгинскую думу» (названа по имени автора этого проекта). И теперь уже премьер-министру Витте пришлось уговаривать Николая II пойти парламентским путем — вместо предложенного силовиками жесткого подавления восстания. Витте подготовил и новый проект, ставший основой знаменитого царского Манифеста 17 октября 1905 года — о даровании народу гражданских свобод и наделении Госдумы законодательной властью. Вдогонку, 11 декабря, был установлен и новый закон о выборах.
Право избирать и быть избранными в парламент теперь получили не только землевладельцы и горожане из числа местных жителей, торговцев и служащих, но также крестьяне, имевшие домовладения, и рабочие. Выборы были непрямые — через выборщиков, и нормы представительства у разных сословий заметно отличались: один голос землевладельца приравнивался к двум голосам городских жителей, 15 голосам крестьян и 45 голосам рабочих. Были и вовсе лишенные избирательных прав: помимо женщин, военнослужащих и студентов к «лишенцам» относились мужчины моложе 25 лет, те, кто состоял под судом и следствием, банкроты, инородцы, казнокрады (в течение трех лет после отрешения от должности) и даже... губернаторы и градоначальники с помощниками: считалось, что на своих территориях они могут злоупотребить административным ресурсом. В общем, при численности населения тогдашней России чуть больше 143 млн человек (примерно, как у нас сейчас) избирателей насчитывалось всего 3,5 млн (в РФ в этом году — 110,3 млн). Им и предстояло назвать выборщиков, которые изберут депутатов Думы. Вокруг этих выборщиков, почти половина из которых приходилась на долю крестьян, и велась основная предвыборная борьба...
В январе 1906 года во все земства (органы местного самоуправления в губерниях, уездах и волостях) была разослана инструкция Министерства внутренних дел. Начальникам земств предписывалось наблюдать, чтобы во время выборов «не имело места насилие со стороны противоправительственных партий». К ним власти относили кадетов за их поддержку мирного рабочего движения и требование всеобщих выборов, социал-демократов, которые призывали к социалистической революции, и эсеров, выступавших за радикальную аграрную реформу: на коллаже из серии карикатур Евгения Соколова, сделанных в 1905-м, представители этих партий изображены под номерами 1, 2 и 3 соответственно. В инструкции также говорилось о необходимости «пресекать выступления ораторов, которые ради проникновения в Думу» смущают крестьян «несбыточными надеждами на даровое наделение частновладельческими земельными участками». Таких лиц следовало удалять с собраний, а при сопротивлении арестовывать.
На местах прочли указания из МВД — и решили действовать с опережением. Газеты запестрели сообщениями об арестах «слишком грамотных»: учителей земских школ, фельдшеров и врачей, а то и просто крестьян, пользующихся уважением односельчан. И — о преследованиях крестьянских уполномоченных, которым предстояло определить выборщиков на уездных съездах. Предвыборные собрания Партии народной свободы (другое название кадетов) или вообще не разрешали, как это было в Тамбове, Ярославле и Одессе, или разгоняли, когда речи ораторов принимали нежелательный для власти оборот. При этом правые партии, особенно монархисты, свободно устраивали собрания и митинги, распространяли черносотенные воззвания. Не притесняла полиция и правых либералов из «Союза 17 октября», объединявшего российских олигархов (на карикатуре Е. Соколова «октябрист» — под номером 4).
Конечно, политика запугивания и преследований в губерниях сыграла свою роль. Явка крестьян-выборщиков оказалась невысокой — в среднем 15%, а в 10 губерниях — и того меньше. Там же, где процент был повыше — например, в Подольской, Пензенской, Воронежской, Псковской, Пермской, Бессарабской губерниях он превышал 35-40%, — местные власти прибегали к прямому насилию. Из Житомира графу Витте, который курировал выборы, телеграфировали: «8 марта 88 крестьян-выборщиков Волынской губернии были изолированы на монастырском подворье и не смогли принять участие в выборном собрании». И еще, месяцем позже: «Результаты выборов, проведенных под беспримерным давлением духовенства, вызывают большое волнение. Избраны семь крестьян, из них только двое малограмотных, остальные безграмотные. Выдвинуты жребием три графа, магнат и два предводителя, все крайние реакционеры. Один из них, граф Потоцкий, сделал перед баллотировкой заявление, что жертвует крестьянам тысячу рублей на ремонт дороги и моста. Его качали — и безоговорочно избрали».
Что же касается крупных городов, там политика запретов не возымела ожидаемого успеха. Так, в Петербурге хорошо организованная Партия кадетов (народной свободы), которую возглавляли известные просвещенной публике лидеры, без труда завоевала симпатии большинства избирателей — в противовес правым, слишком рьяно поддерживавшим ненавистный многим старый режим. Дошло до того, что тысячи избирателей, числившиеся формально в правых партиях, тайно подавали голоса за конституционных демократов. А в Самаре победа кадетам досталась благодаря поддержке приказчиков, железнодорожных и земских служащих, которые, невзирая на строгие указания начальства, перед избирательными урнами проголосовали по-своему.
Кстати, про избирательные урны.
.jpg)
Перед нами аппарат для тайного голосования питерской фирмы «Карман и братья Млынарские» (фото вверху). В конце XIX века такие устройства применяли при избрании городского головы, гласных городской думы, на земских выборах. Их же стали использовать для избрания выборщиков и депутатов Госдумы в том случае, если количество избирателей на данном участке не превышало 500 человек. Голосующий вставлял руку в специальное отверстие в ящике (на фото) и бросал шар направо или налево, то есть за или против. При этом его руку прикрывала ткань, и куда именно падал шар, «знал» только фиксатор. После того как все проголосовали, специальным ключом открывали металлические шторки на номераторах, оглашали результаты и заносили их в протокол. При этой процедуре присутствовали члены комиссии и желающие из числа избирателей, обеспечивая наблюдение на выборах.
.jpg)
Если же число избирателей было больше 500, то они голосовали, подавая «записки» — прообраз нынешних бюллетеней. Именно подавая, то есть передавая, в свернутом виде, председателю комиссии, который сам опускал их в урны. При этом, голосуя за выборщиков, можно было написать на листе свой список фамилий. Политические партии, конечно, заготавливали бюллетени и распечатывали их. О вбросах и манипуляциях с «записками» говорить не приходилось: в избирательных комиссиях работали известные и уважаемые люди, высоко ценившие свою репутацию. Да и вся процедура проходила на глазах у множества наблюдателей, включая представителей прессы (на фото — работа комиссии по подсчету голосов избирателей по Спасскому участку Санкт-Петербурга). Хотя фальсификации, конечно, были, но на этапе составления списков избирателей, при оценке их имущественного ценза и прочих фильтров...
В общей сложности выборы в I Госдуму продолжались три недели — с 26 марта по 20 апреля. А проработала она всего... 72 дня! В конце концов царю надоели бесконечные запросы о нарушениях гражданских прав и свобод, требования политической амнистии, проекты уничтожения частной собственности на землю, вотумы недоверия правительству. И 9 июля 1906 года пришедшие в Таврический дворец на очередное заседание депутаты на-ткнулись на закрытые двери. Рядом на столбе висел манифест императора о роспуске «Думы народного гнева», как окрестили ее в народе. Но история российского парламентаризма только начиналась...