Известная актриса ушла из коллектива Армена Джигарханяна, но не со сцены и не из кино
После ухода из Московского театра имени Армена Джигарханяна у актрисы Марины Штоды наступил творческий подъем. В качестве продюсера она поставила спектакль по пьесе Рэя Куни «Смешные деньги», который идет на сцене Центра имени Владимира Высоцкого, и активно снимается в кино, на телевидении. Скоро выйдет новая работа с участием Марины Штоды – многосерийный фильм «Москва. Три вокзала», а также картина о Великой Отечественной войне и фронтовых врачах «Госпиталь». В интервью «Труду» Марина рассказывает о том, как избавилась от комплексов, приобрела веру в себя и сумела обрести счастье и любовь.
– Марина, не жалеете, что покинули театр Армена Джигарханяна?
– Нет. Есть два театра – МХТ и Театр Наций, – где я хотела бы работать, а в остальных, пожалуй, нет. В МХТ, к сожалению, нет системы просмотров артистов. А ходить за режиссерам или худруками – не в моем характере. Буду ждать, когда пригласят.
– Вы окончили Шукинский театральный институт, курс Родиона Овчинникова. Могли бы устроиться в театр Вахтангова, для которого «Щука» исторически кует кадры?
– Наш мастер Овчинников пристраивал своих любимчиков в театр имени Марии Ермоловой, где у него, видимо, были связи... А про театр Вахтангова я не слышала. Со мной учились Марина Александрова, Александр Устюгов, Григорий Антипенко, и никто из них в театр Вахтангова не попал. Саша Устюгов был звездой на курсе. После окончания института его взяли в РАМТ, и вместе с ним его жену Янину Соколовскую. Гриша Антипенко был очень скромным, тихим, молчаливым, этаким «ботаником». Хотя он поступил в «Щуку» довольно взрослым человеком, к тому же женатым, но лидером не был. Хороший, воспитанный парень, но не в моем вкусе.
– А что скажете о Марине Александровой?
– Марина добросовестно училась на первом курсе, а со второго курса и до выпуска мы не часто видели ее в институте. Пришла она получать диплом уже звездой. Красные дипломы получили артисты, которые не имеют звездного статуса.
– В «Щуку» вы поступили сразу после школы?
– Да... Но уже в старших классах я играла в студенческом театре МГУ и серьезно готовилась к поступлению в театральный.
– Некоторые актеры не любят ходить на пробы.
– А я – люблю. Но если восемь лет назад я очень переживала на пробах, то сейчас мне легче и проще. Хотя и тогда, и сейчас отношение к профессии у меня самое серьезное. Страдаю повышенным чувством ответственности и долга. Всегда прихожу вовремя. Нередко случалось, что приду на съемку к назначенному часу, а никого нет. Даже подумывала над тем, что надо специально опаздывать. К сожалению, многие артисты страдают вальяжностью: «Мол, мы – люди искусства!» Тогда как театр – это армия, и этому нас учили, между прочим, в «Щуке». Убеждена в том, что в актерской профессии очень важна дисциплина. На первом курсе «Щуки» я получила серьезную травму – партнер уронил меня на уроках сценического движения. Эта травма дает о себе знать по сей день. Занятия вела практикантка, которая во многом была виновата в случившемся. На «скорой» меня увезли в больницу, и я пропустила месяц занятий. Когда вернулась в институт, то руководитель курса, даже не узнав о том, как я себя чувствую, сказал мне: «Ты пропустила – бери академический отпуск». Но я отказалась. Некоторые годами поступают на актерский факультет, и не потому, что не талантливые, а потому, что их типаж на курсе бывает невостребованным. Не секрет, что в театральные вузы набирают так же, как и в труппу в театре. Между прочим, и театр Армена Джигарханяна – армия, с суровой дисциплиной. Армен Борисович первым приезжал на репетиции.
– Какие у вас были отношения с Арменом Джигарханяном?
– Хорошие. Однажды и при всех артистах Армен Борисович очень высоко оценил мои ягодицы. Так и сказал: «Какие у нас красивые артистки, вот, посмотрите – какая ж... у Штоды!» Армен Борисович всегда начинал с того хорошего, что есть в артисте, а потом указывал на его недостатки. Очень грамотный подход! Но на меня Армен Джигарханян ни разу голоса не повысил. С женщинами он вообще был деликатен. А вот парней мог обругать, причем очень жестко. Помню, как одного артиста он назвал, кажется, педерастом или что-то в этом роде. Если Джигарханяну кто-то не нравится, то он долго терпеть не будет. Но повторяю, что женщин Джигарханян никогда не гнобил, не тиранил. Одна актриса ему явно не нравилась, он ее терпел-терпел, а однажды сказал: «Вы на эту роль слишком полноваты, да и староваты». Армен Борисович очень эмоциональный человек, но он – фанат театра, и за это ему многое можно простить. У меня нет обид на Армена Борисовича. Я ушла исключительно потому, что захотела что-то изменить в своей жизни, попробовать себя в продюсировании и, в конце концов, заняться личной жизнью.
– А говорят, что вы ушли из театра, потому что Джигарханян сначала предложил вам роль в спектакле, а его любимая актриса Елена Ксенофонтова настояла на том, чтобы эту роль играла другая актриса.
– Армен Борисович всегда прислушивается к мнению Елены Ксенофонтовой. Но это не потому, что Лена – фаворитка Джигарханяна, а потому, что он с ней очень давно работает и ценит ее преданность театру. Кажется, та история с ролью, которую мне дали, а потом забрали, произошла именно в бенефисном спектакле Елены Ксенофонтовой. Но я согласна со словами Армена Борисовича, что я была слишком женственной для роли девочки-ребенка. Все актрисы – соперницы, все ревнуют друг друга... Это есть в каждом театре. В театре Джигарханяна борьба между актрисами буквально за все была очень обостренной. Театр – это террариум. Больше всего актрисы ревнуют даже не к ролям, а к внешности других актрис. Завидуют красивому лицу, хорошей фигуре, дорогой одежде, украшениям, машине... Вот такая бабская мещанская ревность! Бред какой-то, но актрисы театра завидовали даже тому, что я играю зайца, потому что костюм зайца облегал мою фигуру, и все мужчины приходили смотреть на моего зайчика.
– Вы когда-то были Мариной Мироновой, почему поменяли фамилию?
– Устала всем объяснять, что я не родственница Марии Мироновой и не сестра Евгения Миронова... Штода – фамилия моей бабушки по маме, у которой болгарские корни. Только я поменяла фамилию, и меня сразу утвердили на главную роль в фильме.
– У вас никогда не было мыслей – уйти из артисток?
– Вместе со мной «Щуку» окончила одна девушка, причем хорошо окончила, подавала большие надежды. Но она сразу же заявила, что не хочет быть артисткой, даже не ходила показываться в театры. Кажется, она вышла замуж, родила детей и стала домохозяйкой... Жена моего двоюродного брата проучилась три года на вокальном факультете Гнесинского училища и бросила, решив, что все это пение, которому обучают, – от дьявола. Пути человеческие неисповедимы. Но я пока не собираюсь уходить из профессии. Напротив, у меня подъем, рост, прилив сил.
– Вы замужем?
– Да. Незадолго до свадьбы мне предлагали сняться в одной жуткой роли за хороший гонорар. Моя героиня должна была предстать в шикарном свадебном платье... Но в финале картины мою героиню обнаруживали мертвой в этом свадебном платье. Я отказалась, потому что это было накануне моей собственной свадьбы. В популярном многосерийном фильме «Химик», где я играю с Юрием Чурсиным, который, собственно говоря, и есть «химик», моя героиня погибает во время взрыва. Самое ужасное, что моя фотография в черной рамочке была на могиле героини... Но фильм, на мой взгляд, хороший, и сниматься в нем было интересно.
– Ради профессии вы готовы были умереть, пусть даже только по сценарию?
– Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, и, как нам говорили, плох тот артист, который не готов умереть на сцене. Стараюсь каждую роль играть максимально хорошо. При этом я понимаю, что всегда найдутся люди, тем более в нашей стране, где так сильна зависть, которые тебя раскритикуют в пух и прах. В начале карьеры мне было непросто свыкнуться с мыслью, что каждый, кому не лень, будет говорить про меня гадости, но потом я сказала себе: «Волков бояться – в лес не ходить!» Эти люди, как правило, целыми днями ничего не делают, а только кого-то осуждают и оценивают.
– Марина, а где вы познакомились с мужчиной, за которого вышли замуж?
– На боксе. Да, не удивляйтесь. Я занималась боксом в той же секции, что и мой будущий муж. Он – не из мира кино. Посмотрите передачу на канале «Домашний» «Жены олигархов», где я рассказываю о своем браке.
– Наверняка у вас есть причуды олигарш?
– Как же без причуд! Например, я пристрастилась к игре в казино. Причем люблю играть одна. Недавно выиграла в Лондоне в покер. Еще на лошадях езжу. Еще стреляю из ружья.
– Как говорится, девушка – не промах?
– Ну вроде того.