В Москве и в штабе Группы российских войск в Закавказье, дислоцированном в Тбилиси, с тревогой ждали вчерашнего дня. В воскресенье истек срок ультиматума, который еще два месяца назад грузинские парламентарии поставили нашим военным: или до 15 мая принимаете те сроки вывода своих баз из Батуми и Ахалкалаки, на которых мы настаиваем, или на другой же день эти базы будут объявлены вне закона. Однако наступил понедельник, и с нашими базами ровным счетом ничего не произошло. Более того - скорее всего, в ближайшее время и не произойдет. Хотя и не потому, что официальный Тбилиси одумался и решил отказаться от языка ультиматумов. Его заставили отступить. Это событие может иметь последствия, выходящие за рамки двусторонних российско-грузинских отношений.
На этот раз для защиты собственных интересов Москва вместо бесконечных пряников решила использовать и "дипломатический кнут". Судя по всему, эта "терапия" оказалась весьма действенной. Еще утром в пятницу угрожающая без-апелляционность преобладала в заявлениях представителей тбилисских властей и вроде не оставляла пространства для компромиссов, обязательных для любых серьезных переговоров. К обеду Государственная Дума в ответ приняла свое постановление на этот счет. В нем руководству России было фактически предложено, в случае односторонних шагов со стороны соседей, разорвать межгосударственные отношения с Грузией. А еще - ограничить поставки электричества и энергоносителей, перейти в торговле ими на неподъемные для этой республики мировые цены, прекратить выдачу ее гражданам въездных виз и в ускоренном порядке выдворить за пределы РФ тех из них, кто уже приехал к нам, но проживает незаконно.
Не потребовалось даже публичного вмешательства Кремля. Уже к вечеру тон грузинских политиков, быстро осознавших гибельность для их государства и малой части перечисленных мер, резко изменился на конструктивный. Причем многие высказывания дают основания предположить, что политическая элита соседней республики явно не ожидала столь жесткого отпора и пребывает в определенной растерянности. Скажем, вчера госминистр Грузии по урегулированию конфликтов Георгий Хаиндрава признался: "Я думаю, я даже уверен, что до выполнения этого постановления (ультиматума грузинского парламента. - С.И.) дело не дойдет". Но добавил, что вопрос о компенсациях со стороны Тбилиси российской стороне за вывод баз даже не будет рассматриваться. Очевидно, он не успел обсудить эту тему с секретарем совета национальной безопасности своей страны Гелой Бежуашвили. Тот, к примеру, считает, что его страна могла бы выделить свои средства для ускоренной транспортировки российской боевой техники из Ахалкалаки к местам погрузки на десантные корабли.
Без сомнения, эти неожиданные повороты в российско-грузинских отношениях окажут влияние как минимум и на другие планы властей соседней страны. Ведь, возможно, лишь к сегодняшнему дню президент Грузии Михаил Саакашвили окончательно понял, что безоглядный сабельный натиск хорош при атаке конной лавой, но неприемлем в отношениях ответственных, цивилизованных государств. И как теперь Саакашвили быть в отношении давно фактически суверенных Абхазии и Южной Осетии? Их возвращение "любой ценой" под державную руку Тбилиси молодой и горячий президент давно сделал "идеей фикс" своей политики.
Наверное, это дело ему представлялось куда более простым и интересным, чем, допустим, малозаметное и долгое собирание по крупицам растерзанной предшественниками грузинской экономики. О том, как именно он собирался это сделать, дает представление заявление Саакашвили на недавней церемонии возложения венков к могиле Неизвестного солдата в центральном парке Тбилиси. Выступая перед ветеранами, президент со свойственной ему горячностью воскликнул: он верит, появится у Грузии новый Мелитон Кантария, который водрузит знамя победы над поверженным Сухуми...