В Московской филармонии состоялся вечер музыковеда Андрея Золотова
В Московской филармонии состоялся вечер, посвященный музыковеду, кинематографисту, писателю Андрею ЗОЛОТОВУ, которому исполнилось 80 лет. Тем, кто не первое десятилетие вовлечен в события культурной жизни, дальнейшие представления вряд ли нужны. Тем, кто совсем молод, назову хотя бы такой список его работ: две серии документального телекино о композиторе Дмитрии Шостаковиче, столько же лент о Георгии Свиридове, многосерийные фильмы о дирижере Евгении Мравинском, пианисте Святославе Рихтере. И еще десятки кино- и литературных исследований, воспоминаний о подвижниках культуры. Упоминается в них и Николай Бирюков, что для автора этой заметки особенно дорого.
Вечер Андрея Золотова — инициатива другого известного музыковеда, главного редактора газеты «Музыкальное обозрение» Андрея Устинова. Выйдя на сцену, Золотов своим знаменитым тихим голосом (так рассказывают детям на ночь поучительные истории) сообщил, что январским днем нынешнего года в новостях канала «Культура» в разделе «Памятное» подробно рассказали о некруглой дате актера, имя которого лично он впервые услышал. Но ни слова не прозвучало об исполнившемся в этот день 20-летии со дня смерти великого композитора Георгия Свиридова. Точно так же как другим январским днем ни словом, ни звуком не помянули легендарного дирижера Евгения Мравинского, ушедшего из жизни 30 лет назад...
Эти имена названы Золотовым неслучайно. Свиридова, Мравинского, как и Шостаковича, Рихтера и других великих музыкантов, снимали многие, их лица появлялись в кинохрониках бесчисленное количество раз. Но хроника — одно, а попробуй разговори кого-то из них, да так, чтобы этого разговора хватило на полнометражную ленту.
В профессии Андрей Золотов с начала 1960-х. Опять же: журналистов много, но ведь именно ему звонил Шостакович, к примеру, с вопросом: «Почему вас не было на репетиции кантаты Свиридова «Курские песни»?» Заметьте, речь не о самой премьере, где Золотов, конечно, был, а всего лишь о репетиции...
Роль Золотова в творческой биографии Свиридова стоит особняком. Сам композитор считал, что именно Андрею Андреевичу удалось прорвать заговор молчания вокруг его музыки. Тогда в моде были совсем другие мотивы, а возвращение к корням русской песенной культуры, к тайнам поэзии Блока и Есенина воспринималось как досадный анахронизм.
И вот сюжет, связавший имена Свиридова и Золотова особенно тесно. В 1967-м коллектив редакции информации Центрального телевидения готовил новый, как мы бы сегодня сказали, проект — ежевечернюю информационную программу «Время». Искали музыкальную заставку — и только что приглашенный на ТВ обозревателем по культуре Андрей Золотов предложил токкату Свиридова из кинофильма «Время, вперед!».
Тут все совпало — от названия до потрясающе ухваченного Георгием Васильевичем жесткого и вместе с тем созидательного стремления страны в будущее. В этом «паровозном» ритме, в рвущемся в небо, как пар из трубы, торжествующем фанфарном напеве — весь Свиридов, дитя революции, как он сам себя называл, представитель поколения, которому довелось испытать на себе и ее творческий порыв, и ее жестокость.
Идею Золотова горячо поддержал тогдашний глава редакции информации ЦТ Николай Бирюков. И 1 января 1968 года программа «Время» стартовала со свиридовской заставкой. Потом бывало разное. В 1970-м к руководству Гостелерадио пришел Сергей Лапин. И пошли вдруг в адрес ЦТ «письма трудящихся», жалующихся на чрезмерную тревожность музыки, предваряющей главную информационную телепрограмму: «Советские телезрители включают телевизор, а музыка такая, будто война началась». Свиридовскую заставку то отменяли, то возвращали, то снова изгоняли с экрана.
И сейчас, когда нет той страны, свиридовское «Время, вперед!» продолжает свой бег, пусть в измененной аранжировке. Я очень признателен Андрею Андреевичу за то, что он вспомнил ту давнюю историю. Николай Семенович Бирюков — мой отец. Это он, познакомившись накануне с Золотовым, оценил талант и душевное горение молодого журналиста, позвал его в программу. А еще отстаивал бороду Андрея на экране в ту пору, когда ее наличие выглядело откровенной дерзостью и политической близорукостью. А вместе они защищали «Время, вперед!» великого Георгия Свиридова.
Кстати, в нынешнем январе, когда отмечали 50-летие программы «Время», имя Николая Бирюкова даже вскользь не было упомянуто. Из интервью, которое дал Золотов для юбилейного фильма, этот сюжет тоже аккуратно вырезали.
Да и сам Андрей Андреевич мог бы рассказать, как его книгу «Чистая музыка. Из русской жизни. К Свиридову», написанную к 100-летию композитора, смогли выпустить не в Москве, где тот прожил большую часть жизни, не в Петербурге, где он учился, а в располагающем гораздо более скромными возможностями Курске — на родине Георгия Васильевича. Тиражом всего 200 экземпляров.