Много ли надо человеку для счастья? Да всего ничего: пройти по парку или бульвару и не наступить в «собачий привет». Но где же в большом городе найти такую тропку?
Позвонила приятельница-психологиня:
— Ты как относишься к провокациям?
— Плохо.
— Жаль. У меня аспирант такой интересный тест придумал, позарез нужен человек твоего психотипа.
— Какого же это?
— Правдоискатель.
— Нет, подруга, — говорю, — тут ты промахнулась, я давно уже переметнулась в стан соглашателей.
— Да ты погоди отказываться. Человеку нужно помочь, а для тебя это совсем несложно. Допустим, вышла ты из квартиры, а кто-то курит в подъезде, и ты ему делаешь замечание.
— Какая же это провокация?
— Ну, вот видишь! Короче, нужно сделать три-четыре, а еще лучше — пять-шесть замечаний, а мы потом все проанализируем, замерим твой фон:
— А если он в ответ на мою критику спасибо скажет?
— Это вряд ли. Какой-то уж совсем фантастический расклад.
Да-а, говорю я себе и чувствую, что «фон» уже можно замерять. Я ради какого-то аспиранта выступлю в качестве подопытного кролика, а они потом замерят мой пульс, давление:
— Ничего не обещаю, — сухо откликаюсь я, поражаясь тому, с какой легкостью меня только что принесли в жертву.
В подъезде никто не курит, и я не без злорадства говорю подруге: ха-ха, эксперимент не удался!
И вспоминаю про него уже в парке, так как на узенькой снежной тропке, по которой гуляю, сидит пес и делает свое большое дело.
— Почему за питомцем-то не убираете? — обращаюсь к смурной тетке.
Она меряет меня тяжелым взглядом:
— Убери, если тебе надо.
— За это вообще-то штраф полагается, — продолжаю «провоцировать» я.
Тетка отворачивается. Но к ней подскакивает вострая старушка с тявкающим шпицем:
— Что-что она вам сказала?
— Штрафом пугала!
— Ишь, какая хулиганка! — взрывает законы логики востроносая.
— Меня тут вчера один умник тоже пытался воспитывать, — подошел к женщинам улыбающийся мужчина. — Еще и про намордник вспомнил. Вот, говорю, спущу на тебя собаку, будешь знать.
Все это напоминало карикатуру Кукрыниксов: трое собачников весело хохочут, пока их псы заняты делом, а жалкая фигурка, как слаломист, виртуозно лавирует меж дымящихся кучек.
Зачем принимать законы, размышляла я, исполнение которых заведомо никто не будет контролировать? Депутаты без конца инициируют и принимают, им по барабану, что толку ноль. У нас во дворе детская площадка используется собачниками для выгула собак. Не то чтоб собаки вместо детей. График простой: утром — собаки, днем — дети, вечером — опять собаки. И если кому-то сделать замечание, то заранее известно, что ответят — «так площадок для выгула же нет». А намордники есть, и пакеты для сбора экскрементов есть.
Но меня захватил математический расклад: можно ли одну мою «провокацию» считать за три, ведь ясно, что и владельцы двух других собак практикуют те же обыкновения. Значит, не будет преувеличением сказать, что провокаций было три и никто за них спасибо не сказал. Поэтому вместо удовольствия — потеря нервных клеток. Интересно, как это можно замерить без тепловизора. Так и скажу: все эти ваши тесты — сплошная профанация. Зачем изобретать велосипед?
Не успела войти домой, зазвонил телефон:
— Уже вернулась? — удивилась психологиня.
В ее голосе отчетливо угадывалось разочарование: провокации, похоже, не удались.
— Три провокации, все прошли с заведомо предсказуемым результатом, — отчеканила я. — И вот еще что: вы оба с твоим аспирантом занимаетесь фигней, пытаетесь что-то высосать из пальца. А должны бы пойти в парк и спросить, скажем, у тех же собачников, почему они не благодарят людей за критику. И написать потом работу о нулевой культуре дискуссий.
— Все? — холодно спросила психологиня.
— Все, ответила я. — Тройку переправьте на четверку, это была четвертая провокация.