.jpg)
О дружбе двух замечательных композиторов рассказывают письма, найденные в архиве Георгия Свиридова
Лауреата Государственной премии СССР композитора Мечислава Вайнберга публика помнит в основном по музыке к кинофильму «Летят журавли», куплетам мультяшного Винни Пуха и песне Бена из фильма «Последний дюйм». Между тем он автор 26 симфоний, семи опер, свыше 150 песен и романсов и музыки к 56 кинофильмам. Две папки с письмами и телеграммами во вновь открытом фонде его коллеги и друга Георгия Свиридова в РГАЛИ — настоящая драгоценность.
Польский пианист еврейского происхождения, он единственный из семьи успел чудом сбежать в Белоруссию в сентябре 1939 года, все его родные погибли в немецком концлагере. Учился композиции в Минской консерватории, но в июне 1941-го ему снова пришлось бежать от наступавших фашистов. В Ташкенте познакомился с актером Соломоном Михоэлсом и его дочерью Наталией. Возникает роман, Вайнберг в 1943-м приезжает в столицу и вместе с Наталией живет в большой квартире Михоэлсов на Тверском бульваре. В 1948 году Соломон Михоэлс, председатель Еврейского антифашистского комитета, гибнет в Минске (спецоперация НКВД). В феврале 1953-го композитора арестовывают по «делу врачей», он проводит в Бутырке свыше двух месяцев, но после смерти «отца народов» выходит на свободу.
Всю последующую жизнь Метек (так его звали близкие) Вайнберг прожил в Москве. Между ним и Свиридовым возникла многолетняя, необыкновенно теплая дружба, за полвека не омрачившаяся ни единой ссорой.
«Вспоминаю, как осенью 1945 года в фойе Малого зала Московской консерватории, — описывал Вайнберг их первую встречу, — нас познакомил Дмитрий Дмитриевич Шостакович, сказав мне: это Юрий Васильевич Свиридов — замечательный композитор».
Тучи стали сгущаться в 1946-м после выхода постановления ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград». А настоящая гроза грянула в 1948-м, когда партия осудила так называемое формалистическое направление в искусстве. Шостакович, покаявшись, написал музыку к кинофильму «Падение Берлина» и ораторию «Песнь о лесах» к 70-летию Сталина, получив за это очередную Сталинскую премию. А Свиридову «покаяние» не зачли. До ноября 1953 года он не мог ничего опубликовать и исполнить из серьезных работ. Чтобы выжить и прокормить жену с маленьким ребенком, писал прикладную театральную музыку, оперетту.
Вайнбергу тоже приходилось заниматься поденщиной. Удивительно, но опала не развела их, а лишь сблизила. Наезжая в Москву из Ленинграда, Свиридов останавливается у Вайнбергов. В начале февраля 1953 года в Москве в концертной программе пленума правления Союза композиторов СССР исполняют кантату Вайнберга «В краю родном» и переложенную для скрипки с фортепиано (играл Давид Ойстрах) Молдавскую рапсодию. А в ночь на 7 февраля композитора арестовывают.
В это время Свиридов приехал в Москву из Ленинграда. Остановиться, как всегда, предполагал у Вайнберга. На вокзале сел в такси, назвал адрес — Тверской бульвар, 12. Шофер включил радио — и обмерший Георгий Васильевич услышал сообщение об аресте. Сообразил попросить шофера отправиться по другому адресу.
Прошло какое-то время, и, как рассказывал Георгий Васильевич, «раздался телефонный звонок, позвонил Шостакович: Юрий Васильевич, позвоните Метеку, он дома. И повесил трубку». Не исключено, что к освобождению Вайнберга приложил руку сам Дмитрий Дмитриевич благодаря своему давнему знакомству с Берией.
В середине 1950-х Свиридов окончательно переехал в Москву, и общение друзей стало тесным. У Свиридова сохранилось много произведений Вайнберга с дарственными надписями. В 1968-м, когда Георгий Васильевич сменил Шостаковича на посту главы СК РСФСР, одной из первых его акций стало прослушивание оперы Вайнберга «Пассажирка». В 1971-м при поддержке Свиридова Вайнбергу было присвоено звание заслуженного деятеля искусств России.
Друзья делились и радостями, и горестями. Вот Вайнберг 10 октября 1982 года сообщает Свиридову: «Министерство культуры РСФСР приобрело у меня оперу (речь об опере «Портрет». — «Труд»), и я смог вернуть 5000 рублей кредиторам (а потом, вернее всего, все начнется сначала)».
.jpg)
Свиридов способствовал выходу 14-й симфонии Вайнберга в издательстве «Советский композитор». Благодарный автор пишет 25 августа 1984 года:
«Дорогой Юра! Спасибо тебе за доброе письмо. Твои слова о моей музыке — для меня непреходящая ценность... они исходят из уст композитора будущего, для меня одной из вершин музыки второй половины 20 века: Я много работаю. Все о том же — война и неоплаченный, вечный долг спасшим мир от фашизма: И 18-я симфония со смешанным хором. Здесь основой взято прекрасное стихотворение С. Орлова «Его зарыли в шар земной» и слова народной частушки военных лет. Вот такие мои рабочие дела».
В отличие от Вайнберга, Свиридов пошел на полный разрыв с симфонизмом, окончательно придя к выводу, что будущее музыки — за возвратом к первозданному, к песенным формам. И Вайнберг очень проницательно описал этот процесс. В письме от 29 марта 1981 года он так судит о «Весенней кантате» на слова Некрасова: «Сочинение это — как и многие другие твои — является для меня загадкой. Непонятно, как, сознательно отказавшись от привычных законов развития музыкальной ткани, всего царствующего арсенала музыкальной кухни, вознеся на алтарь принцип максимального самоограничения: добиться такой художественной озаренности и выразительности: Я могу только одну аналогичную фамилию найти среди известных мне композиторов. Это был сочинитель, который при таком же аскетизме средств и как будто нарочито простейшей фактуре добивался наивысшего художественного эффекта. Это был Шуберт».
Так точно не описал свиридовский стиль ни один музыковед! Причина этого родства душ видится мне вот в чем. Оба, и Свиридов, и Вайнберг, сторонясь и моды, и официоза, сохраняли верность национальной идее — вопреки насаждавшемуся имперскому «интернационализму» советской культуры. И ценили эту верность друг в друге.
.jpg)
На обсуждении оперы Вайнберга «Пассажирка» Свиридов скажет, что это сочинение написано «кровью сердца». Кровью сердца писал и сам автор «Поэмы памяти Сергея Есенина» и «Отчалившей Руси». В биографии Свиридова — выходца из крестьянского рода Курской губернии — главные семейные события были связаны с революцией и Гражданской войной, которые катком проехались по семье. При вступлении в Фатеж отрядов Добровольческой армии был убит отец Свиридова Василий Григорьевич. Родной брат матери композитора, офицер Добровольческой армии, ранен в бою под Кромами и скончался в Севастополе. От тифа умерли дед и старший брат Свиридова. «Трубит, трубит погибельный рог!» — это предчувствие возможной гибели страны слышится в свиридовской «Отчалившей Руси» на стихи Есенина...
В конце жизни они редко общались. Незадолго до смерти Вайнберга Свиридов посетил друга. Тот уже не вставал. Их последняя встреча была долгой и сердечной. В декабре следующего, 1997 года третий инфаркт свалил и Георгия Васильевича, в начале 1998-го композитора не стало.
«Теперь мы под гору бредем, не разнимая рук. И в землю ляжем мы вдвоем, Джон Андерсон, мой друг!» Почему-то письма Вайнберга Свиридову вызвали у меня в памяти эту строку одной из знаменитых свиридовских «Песен на стихи Роберта Бернса»...