По словам заместителя новороссийского транспортного прокурора Александра Сарапкина, Южной транспортной прокуратурой возбуждено не одно, а сразу четыре уголовных дела. Три из них - по фактам гибели судов и людей, а также загрязнения морской среды, четвертое - против капитана порта, которого подозревают в преступной халатности (ч.1 ст.293 УК). По мнению прокуроров, "Андрей Иовлев ненадлежащим образом исполнял свои служебные обязанности и не обеспечил безопасность движения и эксплуатации судов".
"Да что в прокуратуре знают про шторма?! Они же в штормах ничего не понимают, только в уголовных делах, им лишь бы виноватых найти",-заявил корреспонденту "Труда" капитан Иовлев, который сам когда-то водил корабли в дальние плавания, последние 6 лет руководит портом, а сейчас постоянно общается со следователями. Капитан издерган, устал, но настроен решительно: "Я знаю, в чем меня подозревают, но официальных обвинений мне пока никто не предъявлял. Никогда при стихийных бедствиях не обвиняют руководящий состав! Никогда! Когда в той же Азии затапливает целые города, разве судят за это мэров? Нет. Вы это сами знаете. А здесь тоже страшнейшая стихия! Такой ветер, какой был 11 ноября, бывает только раз в полстолетия, а то и в сто лет. 38 метров в секунду! Пересчитайте это в километры и часы и сопоставьте, скажем, со скоростью поезда... Косу Тузла размыло. Представляете силу шторма?! Я же действовал строго в соответствии со всеми требованиями. Как только пришла сводка от синоптиков, мы в течение получаса известили всех капитанов. И не один раз. А они уже несут ответственность за груз и экипаж".
Хотя и капитанов судов, по мнению Андрея Иовлева, обвинять нельзя: "Просто возникли форс-мажорные обстоятельства. Конечно, прокуратуре сейчас нужны крайние, но у меня найдутся деньги на адвокатов".
По мнению коллег господина Иовлева, обвинения в его адрес абсурдны. Если же кто и виноват в случившемся, то это, по их мнению, сложившаяся в последние годы система, которая позволяет речным судам совершать морские рейсы. "Расколовшийся танкер "Волгонефть-139" был речного класса, затонувшие сухогрузы - тоже,- рассказывает один из инспекторов "Кавказа".- Все они имели ограничения по волне - не больше 2,5 метра, а тут - 5-метровый вал... Во времена СССР такие суда дальше Таганрога не выпускали, а сейчас - пожалуйста, хоть в Средиземное море отправляйтесь. И соответствующие регистрационные документы оформляют. Купить ведь сейчас можно что угодно. А суда, посмотрите, какие древние. "Волгонефть-139" - 1968 года выпуска, "Ковель" - 1957, "Вольногорск" - 1965, "Нахичевань" - 1966. Ветераны. Им уже на пенсию пора, а их класс расширяют, море им открывают".
Состав экипажей тоже оставляет желать лучшего. По словам специалистов, на корабли набирают людей, у которых "нет даже представления о морской профессии, и при этом опытные капитаны уже давным-давно работают за границей".
Как бы там ни было, прокуратура в своих поисках виноватых одним Иовлевым не ограничится. Об этом заявил "Труду" упоминавшийся зам. новороссийского транспортного прокурора Александр Сарапкин. По его словам, "важно понять, насколько правильно в той чрезвычайной ситуации действовали все ответственные лица, тогда и будет понятна степень виновности каждого из них".
Что касается капитанов пострадавших судов, то они, по словам прокурора, в один голос утверждают, что слишком поздно получили штормовое предупреждение. "Собственно, это сейчас и есть предмет расследования,- уточнил Александр Сарапкин.- 11 ноября на рейде находилось 59 судов, более 40 из них покинули опасную зону. Теперь надо выяснить, почему не ушли другие. Ведь вовсе не факт, что к таким сокрушительным последствиям привели действия или бездействие капитана Иовлева. К тому же надо еще разобраться со спасательными и аварийными службами, насколько они были эффективны".