Такую широкомасштабную операцию не проводило еще ни одно государство. Даже в мирное время подводные лодки не осмеливались плавать так долго и так далеко. Нашим субмаринам предстояло пройти 18,5 тысячи километров по девяти морям и двум океанам. Пунктами захода для ремонта, снабжения и отдыха намечались базы союзников в США, Латинской Америке, Канаде и Великобритании. Непременным условием перехода была максимальная скрытность.
- В одном из закрытых доков советской военно-морской базы вблизи Владивостока в атмосфере глубочайшей секретности были подготовлены четыре подводные лодки, - рассказал мне Иосиф Лемперт. - Субмарины должны были выйти 5 октября 1942 года попарно с интервалом в сутки. Еще две подлодки вышли из Петропавловска двадцатью сутками раньше.
Командиры получили строгий приказ: объявить личному составу, в чем заключается задание, только в море.
- Каждого из нас переполняла гордость за то, что именно нам выпало выполнять это почетное задание, - говорит ветеран-подводник. - У всех светились глаза - энтузиазм был неописуемый. Мы, конечно, догадывались, с какими трудностями еще предстоит столкнуться и в тропиках, и в Северной Атлантике. Из-за каждого облачка можно было ожидать бомбу на палубу, поскольку мы не могли идти все время под водой. За каждой волной могла появиться неприятельская лодка и потопить нашу "эску" (подводная лодка С-54. - С. Б.).
Именно так и произошло с Л-16, командиром которой был Матвей Гусаров. Это была одна из двух субмарин, вышедших с Камчатки. На переходе между американской военно-морской базой "Датч-Харбор" на Алеутских островах и Сан-Франциско японская субмарина точным попаданием торпеды потопила нашу лодку. Следуя в надводном положении, она стала легкой добычей...
В пунктах захода и стоянки моряки должны были сходить на берег для "отдыха и восстановления сил". Для этой цели командиры каждой субмарины получили по семь тысяч американских долларов на экипаж! Это были огромные по тем временам деньги. В бухгалтерии их выдавали по ведомости с пометкой "на мелкие расходы для команды в пунктах захода и стоянки".
А там к лодкам было в буквальном смысле паломничество. Это объяснялось желанием простых людей больше узнать о далекой стране. Приходили к лодкам и русские, живущие в Америке. К тому времени в Штатах уже находилось большое количество наших эмигрантов первой волны, покинувших Россию сразу после событий 1917 года. Для них встреча с русскими моряками, которых тут же окрестили "серыми волками Сталина", была своеобразной встречей с Родиной.
Из порта Сан-Франциско субмарины отправились к Панамскому каналу. Сам по себе канал - это грандиозное сооружение, возведение которого продолжалось более тридцати лет. По некоторым данным, на его строительстве погибло около 20 тысяч человек.
- На подходе к каналу мы попали в зеркальный штиль, - говорит Иосиф Лемперт. - А уже в Панамском заливе нас поджидали страшная жара и духота. Температура забортной воды была невыносимо высокой - 28 градусов, а в отсеках доходила до 50 градусов. У сигнальщиков и вахтенных офицеров начали болеть глаза. Диагноз медиков - острый конъюнктивит из-за обилия солнечного света. Не помогали даже темные очки.
Пройти по каналу было не так-то просто. Он находится выше уровня Мирового океана, поэтому нам нужно было миновать целую систему шлюзов. Величиной они были с многоэтажный дом. В шлюзах субмарину поднимали то на десять, а то и на пятнадцать метров. Причем если от одного шлюза до другого мы шли своим ходом, то через это "приспособление перевода судов с одного уровня воды на другой" нас тащили маленькие локомотивы.
Остановились мы на американской военно-морской базе "Коко-Соло", расположенной на выходе из канала. За неделю нам предстояло провести регламентные работы на дизелях. Это значит, что все, кто не имеет отношения к моторному отсеку, могли любоваться местными красотами и ездить в находившиеся неподалеку города Кристобаль и Колон.
Впереди оставался один из самых сложных и опасных участков похода - переход в северную часть Атлантического океана. Лодкам предстояло пройти через так называемый "гнилой угол Атлантики", на дне которого покоятся десятки погибших кораблей. Названия мысов и рифов говорят сами за себя: Смерти, Мучения, Дьявола, Страдания, Ошибки, Мертвого моряка...
- Путь до канадской базы "Галифакс", где собирались все лодки дивизиона, мы шли в сопровождении трех союзных кораблей, - говорит Иосиф Лемперт. - В Атлантике действовало несколько "волчьих стай" немецких субмарин.
В Саргассовом море нас настиг такой силы ураган, что уже через десять минут средь дикого рева ветра и волн, в непроглядном ливне мы потеряли из виду флагман. Как назло, во время шторма сгорела гидросфера у гирокомпаса. Через люк и шахту подачи воздуха к дизелям отсеки заливало так, что воду не успевали откачивать насосами. За одни сутки температура воды понизилась на 18 градусов, а воздуха - на 30 градусов.
На подходе к "Галифаксу", а было это уже 31 декабря, мы решили встретить Новый год, погрузившись на пару часов под воду. В суете подготовки к празднику забыли предупредить наше боевое охранение о своем решении. Союзники, потеряв нас из виду, сильно испугались, что не смогли уберечь еще одну лодку. Однако после сеанса радиосвязи все встало на свои места.
На канадской военно-морской базе мы пробыли более двух недель. За это время наши лодки посетил даже командующий флотом контр-адмирал Муррей. Ему очень понравился порядок на субмаринах.
Всех членов экипажа ждал здесь и еще один приятный сюрприз. Владелец одного кинотеатра в городе, канадец русского происхождения, прислал письмо: "Героическое поведение русского народа в тяжелой войне с нацистами вызывает во мне гордость за свою далекую Родину. Буду счастлив, если советские моряки сочтут возможным посещать мой театр в любое удобное для них время. Разумеется, вход будет бесплатным".
После стоянки в Канаде дивизион отправился на английскую базу "Розайт" для смены аккумуляторных батарей, которые изготавливались специально по советской технологии в Великобритании. После такого долгого и сложного перехода они были изношены до предела. Лодки испытывали тяжелейшие перегрузки во время шторма и при переходе из одного климатического пояса в другой.
Северное море встретило русских моряков неприветливо. Сила ветра не опускалась ниже 11 баллов. Лодку растрепало до такой степени, что цистерны главного балласта пропускали воду. Чтобы держаться на плаву, время от времени подводники вынуждены были поддувать их воздухом высокого давления. Почти непрерывно работал один из компрессоров.
- Все были измотаны до предела,- рассказывает ветеран флота. - Мы еле держались на ногах. Приходилось постоянно что-то ремонтировать. Матросы спали посменно по два часа. Чего только мы не повидали, пока дошли до Шотландии. И волны до небес, и ураганный ветер, и даже айсберг у пролива Дэвиса.
На военно-морской базе "Розайт" первый день все матросы отсыпались на лодке. Только самые крепкие решили сходить на "разведку" местных достопримечательностей.
С базы "Розайт" лодки отправились к родным берегам. В Норвежском море пересекли параллель 66 градусов 33 минуты, то есть Северный полярный круг. Итогом полугодового перехода стало прибытие лодок 8 марта 1943 года в Екатерининскую гавань. На пирсе военно-морской базы "Полярное" их встретили командующий Северным флотом вице-адмирал А. Головко и член Военного совета А. Николаев.
Из дивизиона подводных лодок, совершивших этот переход, экипажи подводных лодок С-54 (командир Д. Братишко) и С-55 (командир Л. Сушкин), потопив 5 и повредив 2 вражеских корабля, погибли у берегов Скандинавии. Командир лодки С-51, которая потопила 7 кораблей (И. Кучеренко), стал Героем Советского Союза. Л-15 (командир В. Комаров) потопила 5 и повредила столько же кораблей противника. С-56, которой командовал Г. Щедрин, стала гвардейской, награждена орденом Красного Знамени и выставлена в качестве музея на набережной Владивостока. На ее счету 14 потопленных кораблей.
ЛЕМПЕРТ Иосиф Гдальевич родился 10 июля 1918 года в городе Слуцке, Белоруссия. В 1938 году, находясь на Дальнем Востоке по комсомольской путевке, был призван на флот. Попал в учебный отряд подводного плавания Тихоокеанского флота. В отряде проучился один год. Был распределен на подводную лодку С-54, командиром которой был Дмитрий Кондратьевич Братишко, на должность торпедиста. Участник легендарного перехода. В конце перехода был переведен на подводную лодку С-56, ее командиром был Григорий Иванович Щедрин. Всю войну провоевал на ней. После войны еще три года служил на флоте старшиной команды торпедистов. Обучал новобранцев. В 1948 году уволился из армии в звании главного корабельного старшины. Поступил работать механиком в Научно-исследовательский институт космического машиностроения, где и проработал до пенсии. В течение двух лет возглавлял совет ветеранов войны своего района. Член совета ветеранов Северного флота. Имеет награды - орден Красного Знамени, ордена Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медаль "За отвагу", медаль "Адмирала Ушакова", медаль "За оборону советского Заполярья" и другие. Сейчас Иосифу Лемперту 84 года, он живет в Москве.