Эта задача - кстати, поставленная еще прежним главой ЦБ Виктором Геращенко, - давно была бы решена, если бы 1 июля банк не перешел на новый порядок формирования резервов. В соответствии с международными стандартами их решено было уменьшить на сумму краткосрочных обязательств Банка России, номинированных в СКВ. В итоге резервы сократились более чем на 3 млрд. долларов.
Тем не менее с начала 2002 года объем накоплений составил почти 9 млрд. долларов. При этом процесс идет медленнее, чем в 2001 году - тогда резервы пополнились на 15,5 млрд. рублей. Много это или мало? В августе 1998 года, когда Россия оказалась на грани суверенного дефолта, в хранилищах ЦБ осталось всего 12,5 млрд. долларов. Весь следующий год правительство Евгения Примакова расхлебывало последствия кризиса, пытаясь за счет выплат вернуть доверие кредиторов. Пик падения пришелся на апрель 1999 года, когда после очередного транша в закромах государства осталось 10,7 млрд. долларов. Для сравнения: эта сумма соизмерима с объемом капитала крупной зарубежной компании. При этом вспомним, что весь бюджет страны был ненамного больше. Именно тогда правительство, пытаясь остановить бегство капитала, ввело порядок обязательной 100-процентной продажи валюты на ММВБ для российских экспортеров. Последствия дефолта и слабость политической власти, допустившей его, лихорадили финансы страны до конца 2000 года, когда в стране наконец не поменялась власть. Нелишне вспомнить, что на 1 января 2000 года валютные резервы страны находились на уровне августа 98-го и составляли немногим больше 12 млрд. долларов.
Новые реалии в экономике, подкрепленные благоприятной конъюнктурой на мировом рынке энергоносителей, дают сегодня возможность строить финансовую политику, не опасаясь нового кризиса. В этом смысле валютный резерв ЦБ можно считать гарантом от разного рода неожиданностей. Во всяком случае, кризисы, поразившие в 2002 году экономику сразу 6 стран мира, в том числе и достаточно благополучную прежде Бразилию, нас не коснулись каким-либо серьезным образом. В Банке России согласны теперь на большую свободу в валютном регулировании и готовы поддержать правительство в желании установить планку обязательной продажи выручки экспортеров на уровне 30 процентов.
Впрочем, рост валютных резервов нужен не столько как страховка от кризиса, сколько для поддержания стабильности российского рубля и всей финансовой системы страны в целом. Сегодня ЦБ в состоянии держать курс рубля на таком уровне, который способствует развитию отечественной экономики. Не случайно в программном документе на 2002 год "Цели денежной политики" ЦБ записал, что главным приоритетом остается последовательное снижение инфляции. Глава банка Сергей Игнатьев даже предупредил скупой в течение года, но щедрый на бюджетные выплаты в декабре Минфин, что продаст в это время валюты столько, сколько потребуется для поддержания курса рубля и подавления традиционного новогоднего скачка инфляции. Судя по этому заявлению, золотовалютные резервы остаются главным барометром, определяющим финансовую погоду в российском доме, а отнюдь не заначкой, откуда правительство может черпать деньги на выплаты по внешним долгам. Потому что в этом случае правительство будет делать новые долги, только на этот раз - внутренние.
Но нечто похожее может случиться, если установление все новых золотовалютных рекордов окажется излишне чрезмерным. Ведь ЦБ, скупая валюту, выбрасывает новую массу рублей, которые начинают разогревать рынок наличности и раскручивать инфляцию. Поэтому глава ЦБ готов даже к конфронтации с бывшими коллегами из Минфина, дабы соблюсти "золотовалютную середину" и стабильность финансовой системы страны. Сегодня ему это удается. Благо, и цены на нефть держатся так высоко, что переживать особенно не приходится. Пока.