Валерий Фокин: «Наша жизнь — черно-белое кино»

Худрук Александринки, несмотря на кризис, с оптимизмом смотрит в будущее

Под предводительством Валерия Фокина Александринский театр в считанные годы стал одним из центров театральной жизни России. Открытие своего нового сезона Александринка совместила с началом фестиваля «Александринский». Перед премьерой «Дяди Вани» в постановке известного румынского режиссера Андрея Щербана Валерий Фокин рассказал «Труду» о перспективах Александринского театра.

— Вокруг вашего имени ходит столько слухов… Если каждому верить, вы скоро возглавите все московские и питерские театры одновременно. У этих разговоров есть какая-то почва?

— На пустом месте слухи не возникают. Время от времени всякие высокие начальники делают мне разные предложения о трудоустройстве. Другое дело, что последнее слово всегда остается за мной, а мне, скажу честно, пока что интересно в Александринке. Я ви-жу творческую перспективу и чувствую себя комфортно в этом городе. Поэтому сегодня я не вижу альтернативы Александринке. Конечно, мне трудно жить на два города. Моя семья по разным обстоятельствам не может перебраться в Питер, и мне все время приходится мотаться между двумя городами. Я ужестал почетным пассажиром Октябрьской железной дороги. Это непростая ситуация, но я с ней справляюсь.

— То есть вы исключаете для себя уход из Александринского театра?

— На сегодняшний день исключаю. Но ни в чем нельзя быть уверенным. Я хочу остаться в Александринке не потому, что меня пугает ситуация, в которой все нужно начинать с нуля. Я по характеру люблю дебюты. Но самый главный вопрос: зачем уходить из театра, в котором тебе интересно в творческом отношении?

— Сегодняшняя Александринка — это достаточно отлаженный механизм, который уже способен работать и без вашего присутствия?

— Театр отлажен с точки зрения того, что я называю художественным порядком. Художественный порядок — это термин, распространяющийся и на репетиции, и на спектакли, и на взаимодействие всех служб в угоду тому, чем мы занимаемся. И Андрей Щербан, и Кристиан Люпа, и Михаэль Тальхаймер — все в один голос говорили мне, что такой организации они не видели ни в одном европейском театре. Мы добились того, что у нас есть актеры всех поколений на все роли. Это абсолютно мобильная труппа, в которой 62 человека. Меня греет, что я вижу труппу, которая меня понимает. Я вижу артистов, которые могут работать с самыми разными европейскими режиссерами. Они знают другой театральный язык, они понюхали другую театральную территорию. Но я не обольщаюсь. Театр — это хрупкая машина, которая может сломаться в любой момент.

— Вы делаете ставку на европейскую режиссуру. Насколько готова питерская публика к такому театру?

— Мне кажется, что именно в Питере-то и должен быть европейский театр, если исходить из его традиций и даже географического положения. Публика за последние годы существенно изменилась. У нас посещаемость 73–74 процента — это, я считаю, очень много для такого огромного зала, как у нас. Это при том, что у нас репертуар не коммерческий, не развлекательный и мы не торгуем медийными лицами. Мы очень серьезно работаем с молодежью. Для студентов у нас есть билеты по 50 рублей на галерку. Причем если они ходят часто, то капельдинеры обязаны посадить их в партер на свободные места. И эта система очень хорошо работает.

— Настал тот момент в нашем разговоре, когда я должен произнести слово «кризис». Интересно, было ли у вас в последнее время интервью, где бы вас не спрашивали о кризисе?

— Слово «кризис» сейчас рекомендуется не произносить. Однако он не мог нас обойти стороной, он с нами. Нас уже предупредили, что на 50 процентов будет секвестрирован бюджет театра в 2010 году. Все разговоры о том, что самое страшное уже позади, — это чепуха. Все только начинается. Поэтому нам придется сократить количество премьер. В этом сезоне будет только две премьеры на большой сцене. Формально — три, но спектакль Андрея Могучего «Изотов» был, по сути, уже почти готов весной. В общем, нам придется непросто, но мы не должны снижать темпа. Мы увеличим количество спектаклей на малой сцене. Тяжелые времена иногда способствуют творческим исканиям. Другое дело, что ни в коем случае нельзя скатиться к развлекательности. Кризисом сегодня очень часто пользуются для того, чтобы оправдать ставку на развлекательный театр. Чуть что, сразу начинают кричать: «Нам надо выживать». Меня от этого просто колотит. Под предлогом того, что надо выживать, сдавали театральные помещения под ларьки, пункты обмена валюты и корпоративные вечеринки. Мы как первый национальный театр себе этого не можем позволить. Несмотря на кризис, наш фестиваль не только не сократился, но даже раздвинулся. Он закончится спектаклем Могучего «Изотов», а весной я выпущу своего «Гамлета». Весной же поедем в Париж с двумя спектаклями. В мае, я очень надеюсь, начнет делать свой спектакль Оскарас Коршуновас, и эта премьера откроет следующий фестиваль «Александринский». Андрей Могучий будет репетировать в следующем году «Синюю птицу» Метерлинка, и я очень доволен, что в театр благодаря этому придут дети. Мы таким образом начнем завоевывать аудиторию, которая лет через пять будет активно ходить в театр. В общем, я оптимистично смотрю на вещи. Конечно, придется начинать экономить, но в конце концов наша жизнь — это черно-белое кино, не правда ли?

— Александринский театр с кризисом так или иначе справится, а вот каково придется провинциальным театрам?

— Мне один чиновник сказал: «Вы же понимаете, какая сегодня ситуация? Сейчас просто неприлично просить денег у государства!» Так нельзя ставить вопрос. Вот Саркози во Франции увеличил расходы на культуру на 40 процентов. Это делается для того, чтобы отвлечь массы от социальных взрывов. Но у нас-то ведь тоже могут произойти социальные взрывы! Чиновники считают так: чем больше у тебя посещаемость и чем больше спектаклей ты сыграл, тем ты лучше. На основе этих показателей определяется, какие театры финансировать. В такой ситуации любой творческий театр просто умрет. Тем более провинциальный.

Выбор

Самые известные спектакли Валерия Фокина

«Нумер в гостинице города NN» (1994)

Чичиков (Авангард Леонтьев) въезжает в свой гостиничный номер, населенный вещами, мертвыми душами и всякой чертовщиной.

 

«Превращение» (1995)

На примере Грегора Замзы из романа Кафки Константин Райкин продемонстрировал процесс превращения человека в членистоногое существо.

 

«Женитьба» (2008)

Один из самых популярных спектаклей в репертуаре Александринки, где гоголевские женихи на коньках выписывают пируэты вокруг Агафьи Тихоновны.