В польской Силезии последние 12 демократических лет то и дело разгораются приступы неприязни между поляками, которые заселили эти места после той войны, переехав из центральной и восточной части страны (а также из Украины, Белоруссии, России, Литвы), и оставшимися здесь силезскими немцами, составляющими нынче национальное меньшинство. На сей раз поводом для ссоры стал военный памятник в примостившемся у озера поселке Щеджик, что в 20 километрах от воеводского центра Ополе.
В 1932 году это небольшое поселение тогдашние германские правители переименовали в Гитлерзее. А вскоре местные ветераны первой мировой войны соорудили памятник павшим на ней. На обелиске выбили надпись: "С любовью и благодарностью от гнины Гитлерзее". Надо сказать, что в прошлом веке Силезия пережила две волны переименований городов и сел. В 30-е годы власти рейха изменили славянские названия на немецкие, а после войны, когда Силезия стала польской, населенным пунктам были возвращены прежние имена.
В 50-е годы, когда германский ланд стал Опольским воеводством, поляки пытались было снести обелиск, но встретили сопротивление оставшихся в Силезии немцев, и все кончилось тем, что слово "Гитлерзее" было забетонировано. В 1991 году, с приходом свободы слова, на памятнике появилась мемориальная плита с фамилиями местных жителей - солдат Вермахта, погибших на второй мировой войне. Тогда же, в начале девяностых, выяснилось, что многие снесенные обелиски хранились в овинах и гаражах, ожидая лучших времен, а когда они настали, немецкое меньшинство начало устанавливать памятники на кладбищах, у костелов - с железными крестами, с гитлеровскими названиями. Это, естественно, оскорбляло чувства поляков.
Чтобы избежать конфликтов, в Ополе была создана специальная комиссия, которая вела переговоры с теми, кто возвращал обелиски в людные места, разъясняя, что на немецких памятниках, относящихся ко второй мировой войне, не может быть надписей, восхваляющих солдат Вермахта, и милитаристских символов - железных крестов, штыков, касок, а также немецких названий, данных в тридцатые годы славянским поселениям. Надписи должны быть не только на немецком, но обязательно и на польском языке. Однако лишь 20 из 44 памятников были "откорректированы".
Очередная потасовка у памятника в Щеджике возникла из-за того, что одни попытались мощной струей смыть бетон со слова "Гитлерзее", а другие обложили обелиск автомобильными шинами и подожгли их. Опольский воевода Лешек Поган тотчас распорядился проверить 20 военных памятников, имеющихся в том районе, и оказалось, что 18 из них "украшают" железные кресты и гитлеровские названия поселений. Вышло распоряжение: исправить. Но его "заблокировал" депутат от немецкого меньшинства в польском сейме Хенрик Кроль. Он особенно возражает против требования убрать железные кресты, утверждая, что это не нацистский, а только военный символ. "Если у кого-то он ассоциируется с гитлеризмом, то это его проблемы. Наверное, он воспитан на фильме "Четыре танкиста и собака".
Один из самых известных немецких военных знаков - железный крест - был учрежден в начале XIX века Фредериком Вильгельмом Третьим во время франко-прусской войны. Кстати, первый крест был отлит в Гливицах, неподалеку от Ополе. Многие годы он является символом раздора между поляками и силезскими немцами, несмотря на то, что уже давно произошло межгосударственное сближение двух стран. Германский железный крест для поляков, у которых в каждой семье кто-нибудь погиб во время той войны, - это знак агрессии и смерти, а в представлении силезских немцев до сих пор символизирует солдатский героизм.
Этот конфликт тащит жестокое военное прошлое в сегодняшний день. Сейчас тема обелиска - самая ходовая на юге Польши. Ее обсуждают властные структуры и парламентарии, историки и социологи, журналисты, обыватели. Температура ссоры растет. Поляки и немцы прямо-таки хлещут друг друга колкостями. "Наших немцев влечет все нацистское, - говорят поляки. - Они используют каждый повод, чтобы вытянуть на свет божий фюрера, железный крест или свастику. В Германии за такое привлекают к суду". В ответ получают: сами, мол, такие. "Поляки нас ненавидят и раздувают всякий вздор, чтобы доказать, что мы - нацисты, хотя сами они - националисты и антисемиты".
Казалось бы, уходит поколение, пережившее ту войну, и опухоль конфликта должна "рассосаться". Но этого не происходит. Многие молодые силезские немцы не скрывают, что гордятся своими дедами - солдатами Вермахта, воспринимают как оскорбление, когда кто-то назовет их поляками, жалуются, что у человека немецкого происхождения нет в Польше шансов сделать карьеру или развернуться в бизнесе, что к немцам не прислушиваются власти.
Причин такого недовольства не понимает сенатор Дорота Симонидес: "Уже 12 лет немцы имеют существенное влияние на общественную жизнь, участвуют во властных структурах Опольского воеводства на всех уровнях, в воеводском парламенте, имеют своих бургомистров, старост".
Анджей Пшевозник, руководитель польско-немецкой правительственной комиссии, занимающейся немецкими военными захоронениями в Польше, объясняет: "Согласно совместному решению, принятому еще в 1995 году, все знаки милитаризма должны исчезнуть с памятников. В самой Германии на обелисках солдатам, погибшим на второй мировой войне, помещают нормальный католический крест, избегают всего, что может ассоциироваться с нацизмом. Почему то, чего нельзя делать в Германии, должно быть разрешено в Польше?! Весьма непросто улаживать дела, которые возбуждают столь сильные эмоции".
Сейчас в польском сейме идет работа над законом о национальных меньшинствах. Если нынешний вариант проекта будет принят, то немецкий язык станет в Силезии вторым официальным - им можно будет пользоваться в государственных учреждениях, судах, прокуратуре. Закон добавит и других прав немцам, что частью польского населения воспринимается негативно и может повысить температуру общественного напряжения. Тем более если она будет подогреваться извне, из самой Германии. А оттуда время от времени идут такого рода сигналы - как правило, накануне предстоящих там важных выборов. Тогда политики начинают бороться за права немецкого меньшинства в Польше, пытаясь заручиться поддержкой так называемого "Союза изгнанных", то есть послевоенных переселенцев в ФРГ. Союз этот объединяет почти 15 миллионов человек.
Недавно премьер-министр Баварии Эдмунд Штойбер, который намерен баллотироваться в канцлеры, выдал целый залп высказываний, широко комментируемых в Польше, - о необходимости предоставить "изгнанным" право возвращаться на историческую родину, получить там утраченную некогда собственность или денежную компенсацию. За невыполнение такого рода требований Штойбер пригрозил Варшаве заблокировать ее вступление в ЕС. Война давно окончена. Борьба продолжается.