Призрак оперы
Корреспондента «Труда» вернисаж «Портреты оперных театров» заставил задуматься: можно ли отреставрировать красоту?
По традиции умело сплетая высокое и популярное искусство, фестиваль «Черешневый лес» открыл в «Петровском пассаже» — нет, не новый бутик, а восхитительную и оригинальную выставку «Портреты оперных театров». Корреспондента «Труда» вернисаж заставил задуматься: можно ли отреставрировать красоту?
Автор выставки, которая продлится месяц, — 36-летний нью-йоркский фотограф Дэвид Левенти. Последним дополнением к проекту стали фотографии только что открывшейся после реконструкции исторической сцены Большого театра. Но оттого ли, что оркестровая яма в момент съемки оказалась поднята и вылезающие пюпитры для нот явно нарушали перспективу зрительного зала, или новые золото и бархат еще не пропитались отзвуками великих голосов, но сцена родного Большого оставила впечатление и самой бытовой, и самой холодной. Чего никак не сказать о двух десятках других «портретов». (По последней информации от Счетной палаты, при реставрации Большого театра было израсходовано 37 млрд рублей, что на 16 млрд больше суммы, которая официально называлась в момент торжественного открытия).
Как правило, фотограф запечатлевает театр в то мгновение, когда кажется, что в оперном доме он находится один, стоя на авансцене. Работает, можно сказать, по старинке — снимая широкоформатной камерой на пленку и тратя порой по 16 кассет за раз. Это происходит за много часов до того момента, когда тысячи людей будут поглощены эмоциями — задуманными одними, исполненными другими, пережитыми всеми.
На фотографиях Левенти театры не только манят высотой и красотой плафонов-куполов и люстр, которые кажутся глазами этих залов, но и демонстрируют разность характеров. Например, ощущаешь, что и в аскетичной на вид нью-йоркской «Метрополитен-опере», и в по-королевски помпезном лондонском «Ковент-Гардене», капитальная реконструкция которого в 1990-е годы, кстати, обошлась британским налогоплательщикам всего в 178 млн фунтов стерлингов, выступать артистам крайне ответственно и даже страшно. А вот маленький, почти домашний театр Монте-Карло примет всех как родных. «Олимпико» в итальянской Виченце заставит вспомнить о мифологической природе театрального искусства. Легендарный миланский «Ла Скала» неодолимо манит темнотой лож, убранных винно-красным бархатом. Тут даже не хочется вспоминать, что реконструкция театра, закончившаяся в 2004 году, обошлась в 61 млн евро и вызвала дефицит средств, который опера не преодолела до сих пор.
Самому Дэвиду Левенти более остальных нравится его снимок венецианского театра «Ла Фениче», который многократно воскресал из пепла пожаров, не только оправдывая свое название (в переводе с итальянского — «Феникс»), но и доказывая, что история настоящего оперного театра должна быть обожжена языками пламени: когда-либо горели абсолютно все прославленные оперные дома мира. И в знаменитом романе Гастона Леру «Призрак оперы», действие которого, как известно, разворачивается в парижской «Гранд-опера» (ее фотопортрет тоже есть на выставке), говорится о подземном озере. И на самом деле в подвальных помещениях есть резервуар с водой, он служит для большей устойчивости фундамента и как запас воды на случай пожара.
Интересно, что «оперный» проект Левенти начался в 2007 году с фотографии театра в родном для его деда Бухаресте. Левенти — модный ныне фотограф, сын архитекторов и внук кантора — таким причудливым замыслом фантазировал себе судьбу близких. Отправной точкой тут стала жизнь его деда — Антона Гутмана, которого после войны содержали в советском лагере в Красногорске. Датский оперный тенор Хельге Росвенге, который также был заключенным, услышав, как Гутман поет арию из «Тоски», стал давать ему уроки. И Антон Гутман, конечно, мечтал выйти на оперную сцену, но этого так и произошло.
Собравшихся же на вернисаже более других восхитило фото небесно-голубого зала Мариинского театра. И как-то очень не захотелось желать театру реконструкции (хотя она неизбежна), как дорогому тебе человеку — крайне, быть может, нужной, но долгой и болезненной операции, результат которой в реальности неизвестен.