Минфин хочет помочь бизнесу за счет граждан
Глава финансового ведомства Антон Силуанов предложил снизить на 8 пунктов ставку страховых взносов на фонд оплаты труда: с 30% до 22%. А взамен повысить НДС тоже до 22% с 18%.
Похожие цифры еще раньше, на экономическом форуме в Сочи, озвучил министр экономического развития Максим Орешкин: снизить ставку страховых взносов до 21% и одновременно повысить НДС до 21%. Из чего можно сделать вывод, что идея налогового маневра в правительстве согласована. И уже понятно, за чей счет этот банкет. Если прежнее сокращение социальных налогов пробило брешь в Пенсионном фонде, а теперь она превратится в зияющую дыру. Ну, а что повышение НДС неминуемо обернется ростом цен, признает даже глава Минфина. Вопрос в том, в состоянии ли работающие граждане и пенсионеры оплатить очередной налоговый маневр.
Ибо реальные доходы населения падают третий год подряд. Январский одномоментный «всплеск» был чисто статистическим — из-за единоразовой раздачи пенсионерам 5-тысячной «компенсации». По сравнению с октябрем-2014 падение реальных доходов приближается к 15%. А падение покупательной способности населения перевалило за этот рубеж еще в минувшем ноябре.
Не помогут и банковские депозиты, на которых по данным Центробанка 24,3 трлн. рублей — почти два федеральных бюджета, в среднем по 175 тыс. рублей на каждого россиянина. В реальности накопления имеют лишь 27% россиян, большинство остальных признаются, что в случае потери дохода денег в тумбочке хватит на месяц. А еще 40% признаются, что уже сейчас не сведут концы с концами без государственной помощи.
Это, пожалуй, самое страшное. Люди не могут заработать себе «на хлеб» — в 2016 году из каждых 100 руб. своего дохода среднестатистический россиянин 19 руб. получил в виде социальной помощи от государства. Это исторический рекорд — даже при социализме доля соцвыплат составляла порядка 15%.
По международным нормам экономически защищенным населениям считаются люди с доходом не менее $10 в день по паритету покупательной способности, то есть имеющие 18 тыс. рублей в месяц. А у нас около 5 млн. человек получают зарплату (!) не более 1 МРОТ — 7500 рублей. «Та бедность, которая сегодня в стране есть и фиксируется, — это бедность работающего населения», — констатирует вице-премьер Ольга Голодец. «Если прожиточный минимум работающего россиянина рассчитывать с учетом того, чтобы он мог прокормить одного ребенка, то за чертой бедности окажется порядка 25% всего работающего населения», — подтверждает директор Института социальной политики Высшей школы экономики Лилия Овчарова.
В разных структурах сейчас пишутся программы экономических реформ под выборы-2018. Свои предложения подготовили Центр стратегических разработок Алексея Кудрина и Столыпинский клуб бизнес-омбудсмена Бориса Титова, «большая четверка» деловых объединений: «Опора России», ТПП, РСПП, «Деловая Россия», а также Экспертный совет при правительстве. Минэкономразвития тоже направило в правительство свой вариант, а теперь и Минфин хочет добавить «свои пять копеек» — которые ввиду аппаратного веса главного финансового ведомства могут оказаться наиболее «проходными».
Между тем вариант «фискальной девальвации», то есть снижение размера социальных взносов с одновременным ростом косвенных налогов (НДС) уже опробовался в малых странах Европы. Экономический рост он не принес, но обогатил опытом экономическую науку. Которой не грех воспользоваться и нам — до того, как начнем повторять чужие ошибки.
Заместитель директора Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Юрий Горленко сделал необходимый анализ и пришел к невеселому выводу: не получится. Из целого ряда необходимых условий для запуска экономического роста в помощью маневра 22/22 в России в наличии лишь низкая инфляция. Но нет незагруженных производственных мощностей и свободных трудовых ресурсов. Высок уровень монополизации экономики. Отсутствует нормальный инвестиционный климат, из-за чего нельзя рассчитывать на приток капитала в производство. И так далее.
Зато повышение НДС на 4% в условиях невысокой конкуренцией увеличит инфляцию, как минимум, на 2-2,5%, что принесет дополнительный всплеск бедности. Снижение реальных доходов населения уменьшит платежеспособный спрос и, соответственно, негативно повлияет на экономику. Существующая система социального страхования будет разрушена, в бюджетах Пенсионного и других социальных фондов образуются новые «дыры».
В общем, как говорил классик, не надо бороться за чистоту — просто возьмите в руки метлу. Ведь подметать есть что. Но искать деньги правительство предпочитает не там, где потеряло, а «под фонарем».
Аналитики Центра развития Высшей школы экономики попробовали сравнить результативность расходов российского бюджета со странами ОЭСР. Выводы оказались плачевными: по общему, интегральному показателю Россия заняла предпоследнее, 36-е место, опередив Грецию и ненамного отстав от Мексики и Латвии.
По результативности расходов на управление (оцениваются право собственности, независимость суда, уровень коррупции и т. д.) Россия опережает только Словакию. По эффекту от финансирования инфраструктуры мы в хвосте. Результативность расходов на здравоохранение также одна из самых низких (35-е место), тоже с тратами на образование (31-е место). Зато для России характерна высокая (больше только в Израиле, США и Турции) доля расходов на безопасность и госаппарат.
Все эти перекосы с наскоку не одолеть — нужна планомерная и систематическая работа. Но способен ли на нее нынешний кабинет? В России уже полтора десятка лет идут разговоры о беспрецедентном воровстве в системе госзакупок — результат «нулевой». Недавно глава ФАС Игорь Артемьев признал поражение своего ведомства в борьбе с этим злом: около 90% (!) всех госзакупок проходят по статье «закупка у единственного поставщика».
Украденные деньги не возвращаются в казну даже после поимки расхитителей и коррупционеров. Как утверждает глава СК Александр Бастрыкин, только за 9 месяцев 2016 года его ведомство отправило на скамью подсудимых за коррупцию: 259 депутатов разных уровней, 27 следователей и руководителей органов системы МВД России, 21 — Следственного комитета, 11 прокурорских работников, 3 судьи, 42 адвокатов. Конфискация имущества этих преступников могла принести в казну миллиарды рублей, но закон не позволяет! Вот, скажем, действуют нормативные акты о запрете чиновникам принимать дорогие подарки, но до сих пор неизвестно, что с ними делать, как реализовать, куда перечислять деньги?
Зато, по сообщениям СМИ, Госдума вернулась к рассмотрению законопроекта о компенсации из госбюджета убытков предпринимателей, попавших по западные санкции — так называемый «Закон Ротенберга и других миллиардеров». Причем проект, отложенный в 2014 году из-за протестов общественности, ныне появился на депутатских столах без повестки, по-тихому. Догадываетесь, почему?