«Амазон» придумал для своих сотрудников электронные браслеты. Но интернет воспринял с беспокойством и возмущением новость об этом беспроводном устройстве, которое, контролируя перемещения человека, в сущности, подвергает всех тотальной слежке, ограничивая свободу личности. Народу эта идея не нравится, а министр труда Полетти заявил, что «в Италии применение устройств, которое гипотетически позволяют контролировать перемещения на расстоянии, регулируется законом, значит, учреждение, намеренное использовать такие устройства, должно делать это в соответствии с законом, или с согласия профсоюзов, или с разрешения министерства».

К чему всё это может привести впоследствии? Газета «Lo Speciale Giornale» задала этот вопрос Джульетто Кьезе.

- С каким представлением об обществе связана идея об электронном браслете для сотрудников «Амазона»? И каким образом нас сейчас можно будет контролировать?

- Мы уже находимся в ситуации, когда за нами наблюдают. Телефон, по которому я говорю, - это инструмент наблюдения. Фактически мы уже находимся в ситуации всеобщего рабства, более или менее точно описанной Олдосом Хаксли в «Дивном новом мире». Мы этого не замечаем, потому что оказались в кастрюле, которая нагревается понемногу, постепенно, и лягушка, оказавшаяся внутри, не сразу замечает, что она варится. Нас уже изжарили или сварили – можно выразиться как угодно. То, что сейчас происходит, в Соединённых Штатах уже произошло со знаменитым подкожным чипом, который должен устанавливать нашу постоянную связь с мировой финансовой системой, контролируя каждого отдельного человека. Мы идём к социально-экономической системе, которая лишит человека всякой свободы. Абсурдность ситуации – в том, что все СМИ говорят об индивидуальных свободах и больше не говорят о правах человека. Полным ходом идёт реализация программы Трёхсторонней комиссии (Международная организация, основанная Дэвидом Рокфеллером, в которую входят влиятельные политики, промышленники и банкиры – прим. пер.), которую предложили Рокфеллер и иже с ним в 1973 году, чтобы урезать долю демократии в обществе, а это означает урезание свободы для миллиардов личностей. Это начало нового общества – общества глобального рабства».

- В работе качество ценится выше количества. Когда придерживаться календаря станет невозможно из-за ускоряющихся ритмов, не подвергнется ли риску наша безопасность? И потом, в будущем, не придём ли мы к тому, что будем накачивать себя наркотиками, чтобы работать как роботы – безошибочно и сколь угодно долго?

- «Это уже происходит. Достаточно посмотреть на статистику использования медикаментов, возбуждающих нервную систему, разных лекарств, изменяющих сознание. Существует гигантский рынок фармацевтической промышленности, который производит то, о чём мы говорим. Но не только чувство счастья не возрастает в обществе, но, наоборот, возрастает коллективное недовольство. Наше человеческое время, человеческий способ жизни был уничтожен другой формой связи между людьми и тотальным контролем. Наша жизнь зависит от коммерческих центров и всё больше становится сплошным принудительным потреблением, эти центры перевоспитывают общество, которое подчиняется рынку эмоционально, психологически и практически, и теперь, когда рыночное общество невозможно расширять дальше, в него загоняют палкой – надо принуждать покупать, чтобы общество развивалось».

- По мнению министра труда Полетти, «в Италии применение устройств, которое гипотетически позволяют контролировать перемещения на расстоянии, регулируется законом, значит, учреждение, намеренное использовать такие устройства, должно делать это в соответствии с законом, или с согласия профсоюзов, или с разрешения министерства». Но профсоюзы лишили прежнего значения при помощи мер вроде «Jobs Act». Что это означает практически?

- Действительно, одной из самых блестяще проведённых операций Трёхсторонней комиссии было постепенное уничтожение организаций, защищающих права трудящихся. Законы были переписаны, и с отменой 18-й статьи Трудового кодекса и новыми трудовыми договорами руководители профсоюзов и политических партий были устранены со сцены тем, что им дали привилегии, так что теперь у отдельного человека нет средств, чтобы защитить себя. И действительно, такие законы, как директива Болькштейна, напрямую написаны европейскими банкирами и устанавливают новые правила. Так что теперь нам говорят: «Ты должен поступать по закону». Но закон изменили, потому что Конституция была фактически отменена, и, значит, законы, основанные на ней, тоже. Мы можем в ответ возмущаться, но они нам отвечают, что всё по закону».