Пилот «Аэрофлота» Мария Уваровская знает секрет, как оставаться серьезным командиром экипажа и обаятельной женщиной даже над облаками
Пилот — профессия мужская. Женщин за штурвалом по-прежнему единицы, как и 95 лет назад, когда авиация только начиналась. Но Мария Уваровская личным примером доказала, что из всякого правила есть исключения. На плечах этой милой, привлекательной женщины форма «Аэрофлота» с шевронами смотрится как модное платье от кутюр на модели. Но знающие люди утверждают, что такого надежного, отлично подготовленного пилота надо еще поискать. Мария рассказала корреспонденту «Труда», каково это — преодолевать стереотипы, быть летчиком и женщиной.
— Стать летчиком доступно каждому, или все же нужен талант, вроде умения петь?
— Мне кажется, по жизни человека ведет мечта, под нее формируется и характер. Особенно в юности, когда можно развить в себе нужные качества — реакцию или самодисциплину. Умение управлять транспортным средством доступно многим. Но пилот — совершенно особая профессия, навыков управления здесь не достаточно.
— Итак, когда же у вас появилась мечта летать?
— В 17 лет я пришла в аэроклуб, и после первого полета поняла, что это мое. И ничто меня не остановит. Была непреодолимая потребность летать, все равно на чем. Я могла бы остаться пилотом-инстуктором в аэроклубе, тогда мне казалось, что это и есть предел моих возможностей.
— Тем не менее, вы после школы решили стать архитектором.
— Именно так. Я училась в престижной Архитектурно-художественной академии в Новосибирске. Получила прекрасное гуманитарное образование, стала архитектором, уехала в Санкт-Петербург и работала по специальности. Все это время летала инструктором в аэроклубе. То есть на неделе я архитектор, а в выходные — пилот. Много знакомых появилось в летной среде. Все советовали поступить в Академию гражданской авиации. Совершенно случайно этот вуз пригласил меня сделать дизайн-проект интерьера центра переподготовки. Я выполнила эту работу. А позже стала студенткой этой Академии, получила уже летную профессию. С архитектурой пришлось попрощаться, первоначально уйти на менее оплачиваемую должность. Мои близкие поддержали меня и помогли материально. И риск оправдался.
— Гендерные установки «мужская профессия», «женская профессия» влияли на ваш выбор?
— Я убеждена, что время от времени в нашей жизни от нас всех требуется и мужественность, и выносливость. Уже давно, но относительно недавно — в военное и послевоенное время — женщинам приходилось решать многое своими силами и выживать в тяжелых условиях. Вот где нужны были мужские качества. Считается, что женщины более эмоциональны, но и мужчинам это свойственно. В итоге, по моему мнению, все определяет только профессионализм.
— В начале ХХ века дамы из хороших семей были пионерами авиации — княгиня Шаховская, например. У вас были свои кумиры?
— Кумиров не было. Пример для подражания был и есть — Ольга Ивановна Грачева, первая в «Аэрофлоте» женщина-командир дальнемагистрального Боинга 767. Это невероятно жизнерадостный человек, влюбленный в свое дело, и она как-то сразу меня подхватила. Была для меня образцом во всем, и в преодолении трудностей тоже. Мы познакомились, когда я работала вторым пилотом на Ту-154, это мой первый тип в Аэрофлоте. Потом я ушла в декретный отпуск на три года. Пока подрастала дочь, «Аэрофлот» полностью обновил флот. Так что вернулась я уже на Airbus А-320.
— После декретного отпуска возвращаться не просто. Не опасались, что на карьере будет поставлен крест?
— Даже если бы такая опасность существовала, я бы все равно выбрала семью. Дети важнее карьеры. Сейчас дочь гордится моей профессией и говорит об этом.
— Вот представьте, что она захочет повторить ваш путь...
— Я бы хотела, чтобы она занималась любимым делом. Не каждый человек в течение всей жизни находит свое призвание, счастливы те, кому это удалось.
— Вам свойственна амбициозность?
— Пока училась, решила, что буду работать в самой лучшей российской авиакомпании. Это было крайне самонадеянно (смеется. — Труд). Конечно, в «Аэрофлот» меня сразу не взяли, строгий отбор был и тогда, и сейчас. Некоторое время летала на Як-40 в другой компании, которой благодарна за этот опыт. Но я мечтала попасть именно в «Аэрофлот», несмотря на все сложности.
— Как воспринимали мужчины в экипаже, когда молодая женщина приходит на борт командиром корабля?
— По-разному воспринимали. Совсем не часто, но были случаи, когда приходилось преодолевать недоверие. В условиях любого рейса командир отвечает за все. Это предписано заданием на полет: сегодня я капитан, вы -второй пилот. Но для формирования настоящего слаженного экипажа необходимы разные инструменты. Я использую знания, умения, толерантность, юмор. Приятно видеть, как меняются стереотипы и человек понимает, что ты можешь больше, чем он предполагал. Это постоянная работа, она ведется в каждом рейсе.
Вообще командир — это совершенно особая должность. Люди этой профессии со мной согласятся: самое счастливое время — первые полгода после самостоятельного вылета. Разве что рождение детей сопоставимо с этим.
— Наверное, и в летной профессии есть своя рутина?
— Существует привыкание, когда летаешь на постоянных маршрутах, побывал во всех погодных условиях. Но ведь никто не мешает совершенствоваться, продвигаться по службе — было бы желание. Через три года работы капитаном А-320 я перешла на другой тип самолета, дальнемагистральный Airbus А-330.
Поначалу было немного труднее, чем летать короткими рейсами каждый день. Дальнемагистральные полеты — э то другая философия, 10-12 часов в полете, постоянно меняющийся режим сна, смена часовых поясов. Вся жизнь не только моя, но и моих близких подчинена этому графику. Плюсом идет то, что есть познавательная составляющая, новые места, другая география полетов.
— Что самое важное для пилота во время рейса?
— К счастью, современные самолеты не предполагают физических усилий. Новое поколение лайнеров подразумевает «управление компьютером», сигналы от сайдстика или штурвала обрабатываются и передаются на рабочие поверхности управления. Анализ условий полета: погода, особенности аэродрома, ограничения согласно документам компании — все это интеллектуальная работа пилота. Плюс постоянное взаимодействие с коллегами, взаимная проверка действий. Работа командира состоит в организации работы экипажа и принятии решений. Справляться с психоэмоциональной нагрузкой, временами колоссальной, мы учимся всю жизнь. Тренажерная подготовка шлифует навыки: мы отрабатываем варианты поведения самолета в любых обстоятельствах. Это настоящий серьезный экзамен.
— Тем не менее, наверняка случались непредвиденные ситуации.
— Никто не застрахован от неблагоприятных условий: порывов ветра, турбулентности, обледенения, осадков, когда требуются пилотажные навыки. Но если есть малейшие сомнения в безопасности, уходим на второй круг, на запасной аэродром. Никто не будет упражняться в технике преодоления стихий. Адреналин можно ловить во время любительских полетов. С пассажирами на борту это неуместно.
— Как в кабине пилотов реагируют на аплодисменты пассажиров после приземления?
— Мы их не слышим, выполняем в кабине послеполетные процедуры. Но когда бортпроводники нам говорят, то это всегда приятно.
— Женщина за штурвалом все равно остается женщиной. Но ведь в кабине нет ни зеркальца, ни косметички...
— А еще я люблю высокие каблуки, платья и норковые шубы (смеется. — Труд). На работе мужской стиль превращаю в женский. Униформу женщинам-пилотам в «Аэрофлоте» шьют индивидуально. Никто не требует, чтобы мы ходили в костюмах мужского кроя. Но фирменный стиль соблюдаем до мелочей. Есть требования компании к внешнему виду: исключен яркий макияж, обилие украшений. Стиль «Аэрофлота» — сдержанная элегантность.
— Мужчины робеют в вашем присутствии?
— По-разному. Уверенные в себе мужчины, не робеют. Однажды второй пилот спросил: нужно ли подавать мне руку из машины, это вызвало улыбку. Знаки внимания к женщине зависят от воспитания в первую очередь.
— Летчики из суеверия всегда говорят не «последний», а «крайний» полет. Вы тоже?
— Да! Именно так и я говорю, это профессиональный сленг, с юности впитался. Но другими суевериями мы не страдаем. Кстати, слово «пилотесса» вообще не произносится в нашей среде. Только «пилот».
— И тем не менее, Мария, несмотря на тяжесть отвественности на ваших плечах, работа приносит настоящее удовольствие?
— Каждый день и каждый рейс. Романтика юности со временем перешла в творческий труд. Не зря существует такое понятие: «красиво зашел на посадку». Собрать воедино все параметры и условия, решить любой сложности задачи, но так, чтобы пассажир не ощутил никаких волнений, а запомнил полет как приятное времяпровождение. Добавьте к этому потрясающие виды из кабины: часами смотреть на заходящее солнце... как в сказке Антуана де Сент-Экзюпери про маленького принца, который переставлял стульчик, чтобы смотреть на закат...