.jpg)
Сохраняет ли культурное наследие передача памятников в частные руки
Сегодня на аукционе «ДОМ.РФ» должен быть продан роскошный лот — особняк в стиле классицизма, принадлежавший поэту, тайному советнику, переводчику «Слова о полку Игореве» Аполлону Майкову. Дом с лепниной и барельефом Медузы горгоны, символической хранительницы покоя владельцев, оценивается на старте в 398 млн рублей. Как складывается современная судьба подобной статусной недвижимости и в какой степени новые хозяева обязаны сохранять культурное наследие?
Особняком на Большой Спасской род Майковых владел до 1908 года, после революции сюда въехала районная больница — заведение, от сохранения культурного наследия очень далекое. Ей на смену пришли служители Фемиды — последним арендатором стала юридическая фирма, вбухавшая в реставрацию хором 233 млн рублей. Что там напоминало о поэте и мог ли простой его почитатель заглянуть к юристам на огонек, посидеть возле отреставрированного камина и полистать, скажем, майковские переводы Фирдоуси, Мицкевича и Гете — вопрос, конечно, интересный, но сейчас уже досужий.
Грядущую судьбу особняка взялась решать куда более могущественная структура — госкомпания АО «ДОМ.РФ», известная своими «реализациями» исторических памятников. Только за 2022-2023 годы на ее торгах было продано более трех десятков старинных домов в Москве и регионах, среди них комплекс фармацевтической фабрики Феррейна в Басманном районе, усадьба Поливанова в Денежном переулке, бывшие казармы в Санкт-Петербурге. Хорошо ли это? С официальной позиции — да: нацпроект сохранения объектов культурного наследия предполагает максимальное вовлечение частной инициативы, и вот не надо говорить, что там-де непременно откроют сауну, конюшню или стрип-бар. Статус объекта культуры федерального значения обязывает владельцев соблюдать охранные обязательства, призванные защищать от бесконтрольного пользования и переделок. Даже если дом стоит без крыши, без перекрытий, в руинированном виде, его нельзя снести или на старом фундаменте построить железобетонный новодел.
Президент национального фонда «Возрождение русской усадьбы» Виссарион Алявдин считает, что передавать старинные здания в частные руки — единственный шанс их сохранить, поскольку почти все, что не является государственными музеями, обычно числится за управления-ми здравоохранения или образования, а заниматься реставрацией исторических зданий эти не самые богатые структуры не в состоянии.
«Реставрация требует вложений на сотни миллионов рублей, а доходы отреставрированное здание приносит весьма гипотетические. Гостиница либо ресторан „отобьют“ затраченные деньги через полвека. Остается один выход — собственность. Тогда человек понимает: купленное перейдет по наследству», — полагает Алявдин.
Москвовед, писатель, координатор общественного движения «Архнадзор» Рустам Рахматуллин придерживается другого мнения: хотя практика продажи и аренды памятников одинаково законна, продажа — опаснее. Кто исключит вероятность того, что охранные обязательства будут соблюдаться только на бумаге?
«Расторгнуть договор аренды проще, чем провести деприватизацию, — считает градозащитник. — Возвращение в казну — очень трудоемкий процесс. Мы прошли такую эпопею с палатами князя Дмитрия Пожарского на Большой Лубянке. Приватизированный памятник был дважды перепродан, после чего государство выиграло иск о его изъятии у третьего собственника, но не спешило вносить выкуп. Здание физически пустовало два десятилетия. Только на разработку методики исчисления ущерба, чтобы вычесть ее из суммы выкупа, ушло несколько лет».
Спасение палат Дмитрия Пожарского (они же дворец графа Федора Ростопчина, военного губернатора Москвы 1812 года, давшего именно отсюда распоряжение о поджоге города) — известная победа «Архнадзора». После выступления координатора организации Константина?Михайлова на президентском Совете по культуре дело сдвинулось с мертвой точки — сегодня этот ухоженный дворец, сочетающий нарышкинское барокко и эклектику, притягивает восторженные взгляды прохожих. Однако в Красную книгу «Архнадзора» по-прежнему занесено более двух сотен объектов культурного наследия, находящихся под угрозой.
Если продолжать разговор о жилищах литераторов, это, например, флигель усадьбы Сумарокова — Боратынского, в котором в 1850-е квартировал знаменитый физиолог Иван Сеченов. В нулевые главный усадебный дом был отреставрирован в качестве представительского особняка Дома моды Валентина?Юдашкина, а флигель так и остался стоять затянутым сеткой. Промежуточный юридический статус «выявленного объекта культурного наследия» пока не позволяет оформить конкретные охранные обязательства, и насколько корректен исторически проект реконструкции «с переборкой и приспособлением под розничную торговлю и общественное питание», предложенный неким ООО «КультРассвет», еще бабушка надвое сказала.
Под угрозой искажающей реконструкции находится и дом поэта Дмитрия Веневитинова в Кривоколенном переулке, в котором Пушкин читал трагедию «Борис Годунов», а в советские годы в одной из квартир жила семья Александра Галича. В 1999 году (200-летие Пушкина!) правительство Москвы признало дом аварийным, а префектура ЦАО внесла памятник в списки на: нет, не реставрацию, а снос. Эту угрозу удалось отвести, однако в нулевые сюда въехали Фонд «Михаил Ботвинник» и ООО «Элсис». Итог — обрушенные перекрытия, вывезенный паркет и демонтированная чугунная лестница. А с осени 2020 года началось и самовольное, в отсутствие проектной и разрешительной документации, огораживание части двора.
И это еще цветочки. В столице полно откровенно руинированных памятников — это школа Казакова в Злато-устинском переулке, палаты Боровского подворья в Ипатьевском переулке, Померанцева оранжерея в Кузьминках. Крайне ветхими выглядят «палаты Мазепы» в Колпачном переулке, не лучшим образом чувствует себя конструктивистский Главпочтамт, который «Почта России» то пытается продать, то заказывает проект реставрации. А полуобвалившимся фасадом общежития Коммунистического университета нацменьшинств Запада в Петроверигском переулке (ныне — общежитие Лингвистического университета) можно пугать детей, чтобы не вздумали идти учиться на переводчиков.
Существуют, впрочем, и удачные случаи передачи объектов культурного наследия частникам. Например, имение Голицыных — Строгановых Марьино в городке Тосно Ленинградской области, построенное Андреем Воронихиным в начале XIX века и два столетия спустя выкупленное бизнесменом Леонидом Степановым. Сейчас там отель с люксами в марокканском стиле и французскими ротондами по 35-70 тысяч рублей за ночь. Среди развлечений — конные прогулки, спа и пляски с цыганами и медведями. Неизвестно, плясали ли с медведями Голицыны и Строгановы, но, как рассказывает бизнесмен, первый визит в Марьино запомнился мусорными свалками, протечками и львами с отбитыми хвостами. Все же отель, пусть и элитный, лучше.