Полярный исследователь Александр Данилов уверен: взять нефть из-подо льдов – задача космической сложности и огромных перспектив
Арктика – в центре обостренного внимания. Вспомним скандальную историю с попыткой высадки десанта с судна Greenpeace «Арктик Санрайз» на российскую нефтяную платформу «Приразломная». Или резкую отповедь президента России Владимира Путина на прекраснодушные рассуждения о возможности установления так называемого международного контроля над освоением российских арктических территорий. А что происходит сегодня в холодных широтах? Об этом читателям «Труда» рассказывает Александр ДАНИЛОВ, полярный исследователь, замдиректора Арктического и антарктического научно-исследовательского института (ААНИИ).
Для начала, Александр Иванович, расскажите о платформе «Приразломная», которая вызвала не совсем здоровый интерес у Greenpeace: что она собой представляет, в чем ее значение?
– Морская ледостойкая стационарная платформа (МЛСП) «Приразломная» – замечательный российский первенец на арктическом шельфе. Ее создание можно смело отнести к несомненным достижениям отечественных ученых, инженеров, конструкторов и судостроителей. Тем более что старт проекта пришелся на середину непростых 1990-х. Тогда из-за отсутствия финансирования умирали целые институты и огромные предприятия. Но что-то и создавалось – в частности, компания «Росшельф».
– Многие и в России, и за рубежом, помнится, очень сомневались в том, что наша страна сможет самостоятельно построить такую платформу. Звучали предложения купить за рубежом что-нибудь из б/у.
– Да, было такое. Но благодаря усилиям академика Евгения Павловича Велихова удалось пробить решение правительства о проектировании и строительстве отечественной платформы. Заказ получило Северное машиностроительное предприятие в Североморске. Там во времена СССР строили атомные подлодки, а в 1990 году завод практически остановился, отрасль была брошена на произвол судьбы. Так что тот заказ по существу спас завод. Большую роль в осуществлении проекта сыграл тогдашний директор предприятия Давид Пашаев. В проектировании участвовало знаменитое ЦКБ морской техники «Рубин», где работал в то время отец наших атомных стратегических субмарин академик С.Н. Ковалев. Он включился в создание мирной ледовой техники. Скромное, но важное участие в обеспечении надежности платформы, ее ледостойкости принимал и наш институт, который провел пять зимних экспедиций, собрав необходимые данные о льдах Печорского моря. Конструкторы учли их, «заложив в железо». Теперь на спутниковых снимках можно видеть, как платформа спокойно противостоит обтекающим ее льдам.
Этот проект поддержал на плаву нашу науку и промышленность. Благодаря «Приразломной» наработан бесценный опыт для следующих шагов в глубь Северного Ледовитого океана. Не так много подобных достижений набралось у нашей страны за два десятилетия новой истории. Для меня «Приразломная» – это символ арктической России.
– Но во имя чего все это? Так уж необходимо нам «ломать льды», добывая из-под их толщи нефть и газ?
– Можно сколько угодно рассуждать о необходимости диверсифицировать экономику России. Но нужно также признать, что новый российский бизнес со всеми своими «эффективными» собственниками и менеджерами не смог пока обеспечить этот процесс и что страна все еще во многом держится именно на энергоресурсах, в основном на нефти и газе. Поэтому необходимо делать все возможное для воспроизводства энергетической базы. А значит, выходить на ледовый арктический шельф. В ближайшие два десятка лет этому не будет реальной альтернативы.
Сейчас на платформе идут пусконаладочные работы. Их успешное проведение – залог безопасности при добыче нефти. Я уверен: «Приразломная» выдержит любые ледовые нагрузки. Ее конструкция такова, что попадание нефти в море практически исключено. Предусматриваются все необходимые меры по борьбе с разливами.
– Но почему именно наша платформа оказалась в центре скандального внимания международного экологического сообщества?
– Это, безусловно, не единственная в мире ледостойкая платформа. Тысячи подобных есть в различных районах Мирового океана, в более жестких условиях: большие глубины, мощные ураганы, огромные волны... Однако их, как правило, не штурмуют с кошками и арбалетами какие-то мутные «экогруппы». У меня особое отношение к нашей «Приразломной». Для меня это дорогое дитя, рожденное в муках, и я абсолютно не приемлю все эти «мирные» протесты, направленные, по сути, на вытеснение России из арктических широт.
– Насколько я знаю, проект освоения Приразломного месторождения на шельфе Печорского моря дорожает. Да и стоимость самой платформы выросла почти на миллиард долларов. С чем это связано? И есть ли экономический смысл продолжать работы?
– По моим данным, сейчас производится пересчет экономической составляющей проекта с учетом новых показателей – как по смете инфраструктуры, так и с учетом конъюнктуры нефтяных цен. В любом случае затраты в будущем окупятся сполна – в этом нет ни малейших сомнений.
Наш выдающийся геолог академик И.С. Грамберг говорил, что весь Северный Ледовитый океан – это газоносный бассейн, месторождения нефти и газа могут быть там и на больших глубинах, а не только на мелководном шельфе арктических морей. Вот, кстати, почему для России так важно доказать, что некоторые глубоководные районы Северного Ледовитого океана являются естественным продолжением нашего шельфа. Решение этой научной задачи, к слову, позволит расширить наши шельфовые владения на 1,2 млн кв. км.
– Еще в 2002-м Россия подала в Комиссию ООН заявку по внешней границе континентального шельфа РФ в Северном Ледовитом океане. Осенью прошлого года была завершена уникальная геолого-геофизическая экспедиция «Арктика-2012» по обоснованию внешней границы…
– На самом деле экспедиций было четыре: в 2007 и в 2010–2012 годах. Требовалось устранить ряд замечаний, высказанных комиссией ОНН. Проводились детальные промеры глубин, а также сейсмические исследования, позволяющие получить данные о геологических структурах ниже дна океана. Наиболее существенным из замечаний комиссии было отсутствие данных бурения дна океана.
Эта задача благополучно решилась в экспедиции 2012 года. В ней участвовали два ледокола – «Капитан Драницын» и «Диксон», а также две исследовательские подводные лодки Минобороны РФ. Было выбрано место, на глубину более 2 км опущен буровой станок весом более 2 тонн, проведено донное бурение. Полученные данные позволяют с уверенностью охарактеризовать земную кору поднятия Менделеева как кору континентального типа, а следовательно, она является континентальным шельфом. Тем самым есть основания рассчитывать на расширение российского арктического шельфа.
Трудно сказать, когда станет возможно пользоваться его ресурсами. Возможно, не раньше конца XXI – начала XXII столетия. Если, конечно, в мире к тому времени сохранится потребность в натуральной нефти.
– В арктических разработках активно участвует «Роснефть». В том числе и привлекая к сотрудничеству иностранных коллег. Своих сил не хватает?
– «Приразломная» – первый, но не единственный проект в российской Арктике. Есть еще Штокмановское газоконденсатное месторождение в Баренцевом море, освоением которого занимается ОАО «Газпром». Есть углеводородные месторождения Карского моря, работы по которым ведет ОАО «НК «Роснефть» – это участки приновоземельского шельфа, которые большую часть года покрыты льдом, и потому необходимо решить проблемы ледовых угроз, включая айсберги. Здесь нужны надежные, самые передовые технологии добычи нефти. Этот проект по своей сложности близок к космическим.
Компания «Роснефть» демонстрирует очень ответственный подход к поиску решений. Мы это видим, поскольку участвуем в обеспечении гидрометеорологической безопасности. Нами уже проведено несколько экспедиций, три из них в текущем году на атомном ледоколе «Ямал», дизельном ледоколе «Капитан Драницын» и на нашем научном судне «Академик Федоров». На Новой Земле установлены три автоматические метеорологические станции, которые передают информацию в мировую метеорологическую сеть, улучшают качество арктических прогнозов.
Партнером «Роснефти» стала американская компания ExxonMobil, мировой лидер на рынке энергетических услуг. Это взаимовыгодное партнерство. Оно обеспечивает использование самых передовых технологий добычи, что важно для эффективности проекта и обеспечения безопасности окружающей среды. Экологическая безопасность является высшим приоритетом арктической деятельности в условиях уязвимых уникальных экосистем. Россия занимает в этих вопросах ясную, открытую позицию, предлагая объединять усилия и потенциал всех арктических государств.
– Разработка в Арктике все новых и новых месторождений сильно сказывается на экологии, на климате Земли?
– Влияет ли деятельность по добыче нефти и газа на климат? Безусловно, поскольку в конечном итоге использование энергоносителей сопровождается образованием парниковых газов, увеличение которых приводит к глобальному потеплению.
А климатические изменения в Арктике в целом благоприятно сказываются на освоении шельфа, поскольку улучшаются условия доступа к морским месторождениям и увеличивается навигационный период на трассах Северного морского пути. Но не надо думать, что лед в Арктике исчезнет. Возможно, к концу нынешнего века его не станет в летние месяцы, но зимой Северный Ледовитый океан всегда будет покрыт льдами толщиной больше метра, с мощными торосами, с айсбергами.
Арктика никуда не денется!