Президент тот же, но страна уже другая. Как проживала Россия путинские стодневки?
На этой неделе вся политологическая общественность страны отметила 100 дней президентства Владимира Путина.
На нашей памяти это уже третья «стодневка», по которой наблюдатели пытаются понять, в какую сторону будет развиваться политика нового-старого президента. Так исторически сложилась, что эта дата всегда приходится на август – самый незадачливый месяц для нашего государства.
Вспомним первые 100 дней первого путинского срока – август 2000 года. В Чечне идет полномасштабная война, при загадочных обстоятельствах гибнет атомоход «Курск», на Останкинской башне происходит сильный пожар, в переходе на Пушкинской площади террористы взрывают бомбу... Или тот же август, но 2004-го, второй срок ВВП: от бомб террористов гибнут сразу два гражданских самолета, на борту которых были 90 человек. Чуть позже – теракт у метро «Рижская», итог – 10 погибших. Согласитесь, на таком фоне объективно оценивать первые 100 дней главы государства достаточно сложно. В этом году, тьфу‑тьфу-тьфу, август пока чуть более милостивый к России, хотя еще свежи в памяти драматические события в Крымске.
Все три пережитые нами путинские «стодневки» объединяет одно: страна по-прежнему ждет от него решительных действий. В 2000-м ждали окончания войны в Чечне и возрождения экономики после дефолта 1998‑го. В 2004-м ждали завершения битвы с наиболее «оборзевшими» олигархами и восстановления управляемости страной, которая была порядком нарушена в «веселые 90-е».
Сегодня уже не стоит вопрос сохранения целостности и управляемости страны, да и сама страна стала другая – окрепшая, нагулявшая жирок, поднявшая свой международный авторитет. Однако народ по-прежнему ждет решения самых насущных проблем, список которых вряд ли уменьшился: коррупция, развал системы образования, крах пенсионной реформы, повышение тарифов на ЖКХ, подготовка к очередной волне экономического кризиса, укрепление боеспособности армии.
Отличительная особенность нынешней «стодневки» в том, что действовать Путину приходится в условиях мощного и хорошо организованного информационного сопротивления со стороны сил, у которых сам факт существования Владимира Владимировича вызывает такую сильную неприязнь, что они «аж кушать не могут». Понимая все эти угрозы и вызовы, Путин посвятил первые 100 дней своего третьего срока стабилизации и охлаждению того политического раздрая, который царит в обществе начиная с декабря 2011-го. С одной стороны, он позволил выпустить пар, облегчив регистрацию новых партий и вернув выборность губернаторов. С другой – прижал возможности уличной и виртуальной оппозиции законами против митингов и клеветы. Путин, как всегда, действует по своей, одному ему ведомой схеме. Тем не менее он действует, в этом можно быть уверенным.
Дмитрий Орлов, генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций:
– Курс, который Путин проводит в течение первых 100 дней, не репрессивный и не бессмысленный. Это вполне содержательный курс, в котором есть элементы сдерживания вызовов. А протестное движение было таким вызовом, на который он должен был ответить, и он на него ответил абсолютно либеральными мерами. Однако в протестном движении выкристаллизовалась непримиримая «большевистская» часть, и против нее были необходимы те довольно жесткие законы, которые приняты в последнее время. Этими законами Путин транслирует послание не всему политическому классу, а именно этим «большевикам», которые открыто идут на слом системы. В остальном вектор Путина очень дифференцирован – в нем есть жесткая ориентация на диалог с инвесторами, в нем есть и либерализация, которая продолжается (уже 126 партий зарегистрировано, включая ПАРНАС), в нем есть и ориентация на развитие демократических институтов. Он проводит довольно сложный курс, и 100 дней прошли не напрасно. После летней нормализации Россия сможет перейти к этапу развития, которого так ждет наше общество.