Он рассказал об этом на страницах газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung накануне выхода своего нового романа "Чистя лук", в котором описан разгром фашистской Германии. По его словам, чувство вины пришло не сразу: Гюнтера призвали семнадцатилетним, и поначалу он воспринимал эсэсовские войска просто как элитное подразделение, несущее службу в "горячих точках".
Реакция на Западе была неоднозначной. Далеко не все согласились с тем, что признание Грасса - итог многолетних мук совести. Например, колумнист немецкой газеты Bild Гельмут Богер рассматривает его как неудачную попытку рекламы новой книги и считает, что теперь писатель "утратил право считаться нравственным авторитетом. Нельзя осуждать его за службу в СС. Осуждению подлежит лишь тот факт, что он лгал нам в течение 60 лет". Популярный литературный критик Хельмут Карасек предположил, что Гюнтер Грасс молчал все эти годы из боязни не получить Нобелевскую премию. Известный историк Иоахим Фест отметил, что не понимает, как "человек, который десятки лет стоял в позе нравственного превосходства, мог на такое решиться".
Мы попросили прокомментировать выступление Грасса поэта-фронтовика Константина Ваншенкина.
- Я, видимо, недостаточно читал его произведения - по крайней мере они меня не "зацепили", в отличие от Ремарка или Генриха Белля, - ответил Константин Яковлевич. - Поэтому Грасс не вызывает эмоционального желания о нем говорить. За годы, прожитые после войны, открылось столько "черных страниц" истории, что в каждом случае надо разбираться отдельно. И Белль воевал на стороне немцев, но, когда мы познакомились, он оказался очень симпатичным человеком. Во время второй мировой многие сражались против нас, но все меняется.