О магнетизме и демоническом обаянии Коренева тогда ходили легенды. Например, такая. В начале 60-х одна пятилетняя девочка посмотрела фильм «Человек-амфибия» в клубе своей глухой деревушки. Потом пошла в кино на следующий день. И на следующий тоже. По ночам у нее поднималась температура, и она «умирала», вспоминая неземное существо — Ихтиандра: Прошли годы. Девушка вышла замуж и однажды повела свою пятилетнюю дочку в тот же клуб на тот же фильм. История повторилась: ночью дочь «фанатки Коренева» так же металась в жару, повторяя: «Мама! Я хочу видеть это лицо!»
— Раскройте секрет, Владимир Борисович. После «
— Я театральный артист по убеждению. Кино — это случайные эпизоды в моей биографии. Иногда приятные, иногда нет. Но
— Но ваш взлет в кино был таким необычайным...
— Я сам так решил. Театру ведь уже тысячи лет. А кино, по сути, еще только рождается. Рано говорить о кинематографе как о сложившемся виде искусства. Языком настоящего кино за всю историю его существования овладели лишь несколько человек: Эйзенштейн, Тарковский: Остальные и сегодня снимают «театр на природе».
— Вы не пытались повторить успех Ихтиандра? Потом у вас был не один десяток киноролей...
— Я даже не помню точно, сколько. В фильме «Свет далекой звезды», например, сыграл отрицательную роль — мерзавца. Я тогда ее специально искал, уходил от стереотипа. Не хотел заниматься самотиражированием, повторять один и тот же образ. После Ихтиандра я раз и навсегда зарекся играть романтических
— И никогда не хотелось рискнуть, сменить место?
— А я вообще консерватор по натуре. Для меня не то что театр — квартиру сменить проблема. Я привыкаю к вещам, к людям.
— Вернемся к Ихтиандру. Эта роль для вас самого — особенная?
— С нее началась моя актерская биография. До этого у меня никакой художественной актерской практики не было — только учеба в ГИТИСе. Это был мой первый фильм. Я о нем действительно вспоминаю с особым чувством.
— В одном из интервью Анастасия Вертинская сказала про
— Я точно знаю, что, когда Настя снималась, она так не думала. Это потом ей, может быть, стало так казаться. А тогда она относилась к работе с огромным трепетом, и, я думаю, в очень большой степени актерская биография Вертинской сложилась удачно благодаря ее ролям в
— Роль Ихтиандра
— Отразилась. Я тогда очень испугался популярности. Такая волна успеха могла похоронить под собой и не такого молодого и неопытного актера, каким тогда был я. Успех оказался просто чудовищный. Можно было с ума сойти. Решить, что ты уже Бога за бороду взял: Все, все буквально и даже великие мира сего искали со мной знакомства. Начиная с первых лиц государства. Это дало мне возможность с
— Говорят, что вы всю жизнь притягиваете женщин
— За мной стоит ореол романтического героя, существа, которого я однажды сыграл. А в жизни я нормальный человек. Не тот херувим, образ которого был запечатлен в Ихтиандре.
— Эдуард Розовский — кинооператор, снявший
— Эдик существенно старше меня. И тогда он меня так воспринимал. Никакого киношного и жизненного опыта у меня еще не было. И я действительно был в силу своего возраста наивный и очень открытый человек.
— А сегодня в вас осталась эта наивность?
— Как у Пушкина: «Ах, обмануть меня нетрудно! Я сам обманываться рад!» Я идеалист, верю в определенные вещи. Цинизма во мне нет, я это точно знаю, во всяком случае по отношению к делу, которым я занимаюсь, к друзьям. Я не люблю цинизм. Это как дерево без корней, на котором ничего не растет.
— Артисты часто стремятся скрыть свой возраст. А вы?
— В актерской профессии много женского.
Однажды мы с Ефимом Копеляном ехали из Питера в одном купе, и он сказал: «У меня сейчас золотой период. Это когда ты умеешь жить и у тебя есть силы. Возраст мастерства». А потом разлил по рюмкам водку и прибавил: «Актеры находят себя именно в это время». Ему тогда было уже за 60. Знаете, что такое возраст? Это болезнь. На ней нельзя зацикливаться. Иначе ваш золотой период сократится, как шагреневая кожа.
— Вы мнительный человек?
— Иногда. Подвержен беспричинным страхам, как собака, которая вдруг начинает дрожать и скулить во сне. Очень тревожусь за близких. Для меня любовь — это страх. Жуткий, животный страх потерять близкого человека. Но все мои сомнения, огорчения и радости перерабатываются на сцене.
— Сильно переживали, когда пришлось менять амплуа?
— Наоборот. В трагедии, например, смерть предопределена: рок, судьба, и ты знаешь, что герой все равно погибнет. Но катарсис, возникающий от ощущения сопричастности к
— После
— Что я с годами становлюсь лучше, как старое вино. Разве не правда?
— Прощаясь, я хотел бы попросить у вас визитку для коллекции.
— А их у меня нет! Зачем мне визитки? У меня никогда не было архива, я не собираю статей о себе, фотографий. Я отношусь к этому без суеты.
— А как же тщеславие?
— А никак. Моя жена всю жизнь мне твердила: «Почему ты так нелепо одеваешься, когда выходишь на улицу? Неужели тебе все равно?» А я ей говорю: «Ну и что? Какая разница — надену я на себя
— Мнение окружающих для вас не важно?
— Одна моя хорошая знакомая в ГИТИСе давала уроки хороших манер. Однажды пришла на урок с папиросой, села, положив ногу на ногу, и сказала: «Женщине категорически не рекомендуется курить и сидеть, положив ногу на ногу. Однако люди, которые усвоили все правила хорошего тона, имеют право не выполнять ни одного из них. Они все равно будут выглядеть безупречно».
А
Это сейчас все кино можно нарисовать на компьютере. А в эпоху, когда кинооператор Эдуард Розовский обыкновенной советской камерой снимал фильм
Поэтому приходилось все делать самостоятельно, в реале: топить актеров, подсвечивать им глаза специальными фильтрами, засовывать водолазов в чрево резиновых акул и пеленать акул настоящих.
Вот что он вспоминает об этих съемках.
Вся картина
— Как вам вообще пришла в голову идея снять первый в советском кинематографе полнометражный художественный фильм с подводными съемками?
— Толчок дали фильмы Жака Ива Кусто «В мире безмолвия» и «Голубой континент». Они стали для меня невероятным открытием. Я подумал: значит, это осуществимо! А сама идея такого фильма возникла в горах Северной Осетии. Однажды утром с режиссером Владимиром Чеботаревым сидели в ауле Кани на обрыве на высоте 3 тысячи метров и любовались горами. Очевидно, под влиянием разряженного воздуха у нас одновременно родилась мысль окунуться с кинокамерой в море. Мы страшно увлеклись идеей. Хотели экранизировать заодно и «Ариэля», но остановились на
— Говорят, что вы, чтобы добиться эффекта, экспериментировали даже с цветом глаз Коренева и Вертинской.
— Мне хотелось создать особенный взгляд Ихтиандра и Гутиэре, которые были как бы рождены друг для друга — человек моря и человек земли. Получить глаза, в которых отражаются все краски стихии. Для этого справа и слева от актеров ставились специальные осветительные приборы с голубыми и зеленоватыми фильтрами, просвечивавшие глазное дно и превращавшие цвет глаз в
— А на самом деле у Анастасии Вертинской какие глаза?
— Серые. А у Коренева даже не скажу, какого цвета.
— У него и натура такая?
— Володя человек не от мира сего. Все в нем работало на Ихтиандра: наив, непосредственность, неприспособленность к земной жизни. Даже его двигательный аппарат.
— Он и двигался
— Однажды, спустя годы, я увидел его на сцене. Он и потом, уже в возрасте, движется как существо с другой планеты. Я бы сказал, что у него некоординированные движения. Совсем иной шаг, походка, иной порыв. Он по иному держит тело. Не как все. Он иноходец среди нас.
— Говорят, что на съемках Владимир Коренев едва не погиб.
— Это случилось во время эпизода, в котором водолазы хватают Ихтиандра, срывают с него маску, и он вынужден под водой от них отбиваться. Сцену снимали несколько раз, никаких дыхательных приспособлений у Коренева не было. Кончилось тем, что мы его едва не погубили. Он чуть не захлебнулся. То же самое произошло и в истории с якорем. Помните, когда Ихтиандра, привязанного цепями к тяжелому морскому якорю, сбрасывают со шхуны в море, и он тщетно пытается на дне освободиться. Мало того что он нахлебался воды — могло быть гораздо хуже: Веретено якоря — 2,5 метра высотой. Никто никогда не пробовал привязывать актера к такой штуке и сбрасывать с высоты 8 метров. Мы решили рискнуть — испробовать это на себе. Зацепились вместе с аквалангистом Владимиром Кепкало руками за якорь и сказали: «Бросайте!» Нас оглушило и в облаке пузырей буквально вышвырнуло на поверхность. А если бы мы были привязаны? После этого мы сделали манекен и одели его в костюм Ихтиандра. Этот манекен на самом деле и падает в фильме со шхуны.
— А случай с трюмом?
— Это была трагическая случайность. По сюжету капитан Зурита заковывает Ихтиандра в наручники, тот вырывается и бежит по шхуне мимо трюмных люков, затянутых брезентом. От их горловины до нижней обшивки было 9 метров. В трюме
— Вертинская тоже рисковала?
— Да, и серьезно — в эпизоде, когда тонет Гутиэре. Делалось это так: Вертинскую на надувном матрасе подвозили к нужному месту в море, по моей команде
— Зачем вы топили Вертинскую так глубоко? Нельзя было выбрать место помельче?
— Я намеренно снимал все подводные сцены на глубинах от 25 до 40 метров — предельных для легких водолаза. Только для Вертинской сделали исключение. Тут я не сфальшивил и ничего не подменял. В мир Ихтиандра не проникает солнечный свет, там нет солнечных бликов и цвета предметов. Для достоверности картинки мне была нужна
— Правда, что на съемках акула порвала аквалангиста?
— Такая легенда пошла