.jpg)
Почему так тянет сюда возвращаться? Репортеры «Труда» искали ответ
В самом названии — Талабские острова — поначалу слышится рокот океанского прибоя, шелест экзотических деревьев и переклик с книжками про пиратов. А на самом деле это не в Карибском море, а в 30 км от Пскова, в проливе, соединяющем Псковское озеро со знаменитым (спасибо Александру Невскому!) Чудским. И живут на этих островах всего-то полторы сотни человек. Но репортеры «Труда» там побывали и готовы доказать: путешествие сюда может стать незабываемым!
Первую попытку попасть на Талабские острова мы предприняли еще зимой. Увы, в деревне Толбица, спрятавшейся на берегу речки Толбы, желающих довезти нас по льду до островов среди владельцев снегоходов не оказалось. Как ни крепок лед, но всякое может случиться, того и гляди угодишь в проталину. Зато мы тогда познакомились с местным жителем Игорем, пригласившим нас вернуться: «Приезжайте летом. Вот мой телефон, позвоните, если соберетесь, я вас домчу на острова».
И вот мы вновь здесь, и Игорь ждет, как обещал. Садимся в моторку-казанку — и в путь по еще полноводной Толбице к Талабским островам. Их три, расположены они между впадающей в Псковское озеро рекой Великой и проливом, соединяющим Псковское озеро с Чудским. Общая площадь островов — чуть больше полутора квадратных километров. Большинство островитян обосновались на острове по имени Талабск. Здесь все свои, и даже звери сюда не забредают.
Впрочем, однажды, рассказывает Игорь, в самом центре Талабска появился медведь — приплыл с материка (косолапые считаются отличными пловцами). Так вот, перепугал тогда этот медведь всю деревню. Правда, ненадолго. Незваного гостя искали и местные мужики, и приехавшие охотники с собаками, но безрезультатно: медведь как в воду канул. Так оно наверняка и было: почуяв суету вокруг своей персоны, косолапый уплыл восвояси. А может, отправился рыбачить, благо рыбных мест тут хватает. С давних времен с островов по озеру и реке доставляли выловленную рыбу, а обратно везли главный груз — дрова, которые здесь в особой цене. Местные так и говорят: хлеба мы вам займем, а вот дров никто не даст...
Так за разговорами с лодочником мы вышли из устья Толбы и скоро остались позади 5 километров озерной глади. Игорь бросил якорь, высадил нас, пообещав забрать к вечеру. И мы отправились вдоль берега к восточной оконечности острова, где возвышается возведенный еще в 1792 году Никольский храм. Избы на острове несколькими рядами вытянулись вдоль его южного побережья, не так продуваемого холодными ветрами. Северный же холодный и высокий берег, где нет домов, редко посещаем местными жителями, зато отсюда открывается завораживающий вид на озеро.
.jpg)
На пути к храму трудно не остановиться возле торгующих всевозможной копченой рыбой местных жителей. Можем свидетельствовать: такого вкусного судачка, как здесь, мы еще не пробовали. Но с остальными дарами земли не так все здорово. Чтобы держать корову, овец и коз, надо помимо дров завозить с материка еще и дорогущее сено. Вот и получается, что этим людям, испокон живущим на земле, дешевле покупать молоко, сметану и творог в местном магазине.
А вот и храм. Он хорошо виден и с озера, и с острова. Однако с материка даже в ясную погоду ни колокольня, ни сами острова незаметны. Они будто стелются по озерной глади, а если набегут облака, то сливаются с небом. Зато именно по звону колокольни Никольского храма в густой туман, который здесь не редкость, ориентируются суда на Псковском озере.
Храм красив и намолен, недаром его регулярно посещают паломники. Здесь лет сорок служил протоиерей Николай Гурьянов. Его могила расположена на находящемся неподалеку от храма местном кладбище, от которого совсем близко до маленького домика, где жил священник. Говорят, он имел дар провидца, и в подтверждение тому местные жители рассказывают разные истории. Так, в местной пекарне мы услышали от работницы, которая здесь трудится, что именно отец Николай ей предрек: «Быть тебе, Настена, на этом месте при хлебном деле». Она послушалась — и очень довольна, что не стала искать себе другого места на земле. Кстати, отец Николай, известный далеко за пределами Талабских островов, считается прообразом главного героя известного фильма Павла Лунгина «Остров».
Местные жители издавна слыли не только удачливыми рыбаками, но и отважными воинами. Еще в XVI веке они внесли немалый вклад в противостояние с войском польского короля Стефана Батория: поставляли продовольствие осажденным псковичам, помогли отстоять Печерский монастырь. В знак заслуг островитян Иван Грозный разрешил им заниматься беспошлинной торговлей с причалов острова.
В советские времена острова переименовали в Залит и Белов в честь красных комиссаров, но новые названия не прижились. На острове Талабск остался мемориал в честь погибших революционеров. Были здесь и более существенные приметы советской власти: процветавший рыболовецкий колхоз, швейная фабрика и даже местный хор с оркестром. Увы, все это кануло в прошлое. Ныне островитяне, по сути, предоставлены самим себе. Основное занятие — продажа рыбы и сувениров туристам, которых, к счастью, становится все больше. Этим объясняется появление на острове Талабск гостиницы и ресторана. Расчет простой: едут гости в знаменитые Пушкинские Горы и в Изборск — отчего бы им и сюда не зарулить?
Но вот вдали показалось суденышко Игоря. Прощаемся с домиками, возле которых возвышаются пирамиды колотых дров. Нам пора на остров Верхний. Миновали Талабенец, который ныне предоставлен в распоряжение многочисленных озерных птиц и мачт высоковольтной линии передачи, снабжающей острова электричеством. А вот и Верхний. По крутому берегу поднимаемся к старинной постройке, где уютно устроилась на раскладном стульчике Таня, торгующая все той же копченой рыбой, а к ней и пивом в придачу. Ее называют зимовщицей: живет она на острове круглый год. Вместе с ней на зиму на Верхнем остаются еще девять человек.
Таня показала нам дорогу к расположенному у самого озера храму Петра и Павла с его подземными галереями. От храма совсем близко до пляжа с необычным, темноватого цвета, песком. Отдохнули и направились к сосновому бору. Сюда в грибную пору устремляются и островитяне, и приезжие. Говорят, грибов столько, что хоть косой коси. Но пока в лесу пусто и влажно — красота!
Однако пора: Игорь машет с берега. Покидать острова жалко, будто пропустили мы нечто важное. Обещаем себе и Игорю вернуться еще раз. Оглядываемся на прощание — и не видим ничего, кроме водной глади и облаков. Острова растворились в этой дымке, слились с небом.