.jpg)
Творческий союз профессиональных художников (ТСПХ) отмечает нынешний юбилейный год тематическими выставками и новыми проектами. Союз был образован десять лет назад и, по сути, является самым молодым из крупных сообществ профессиональных художников.
«Все, что мы сделали за прошедшие годы, это целиком и полностью наша заслуга, - убежден председатель ТСПХ Иван Игнатков. - Мы не использовали гранты, не обращались за подачками, никогда и ничего не просили. Просто работали, развивались. Недавно подсчитали, сколько мероприятий Союз провел за десять лет. Оказалось, что больше пяти тысяч. Получается, что едва ли не каждые два дня проводились выставки, фестивали или какие-то другие мероприятия».
- Иван Владимирович, как вы для себя определяете, Творческий союз профессиональных художников – это сообщество близких по духу людей, объединение творцов или, может, семья?
- Скорее, это инструмент, необходимый для того, чтобы творческий человек смог реализовать свой потенциал. В России союзы фиксируют факт профессиональный деятельности художника, предоставляют ему юридическую базу и защиту по целому ряду профессиональных вопросов. В нашем Союзе можно получить информацию по профессии или юридическую консультацию. Довольно часто нам приходится рассеивать иллюзии, но мы стремимся дать людям позитивную установку, показать оптимальную дорогу развития. Объясняем, что есть большая разница между творчеством и бизнесом. Между профессией как таковой и великим искусством. Что касается профессии, в ней места хватит многим, а великое искусство или нет - это уже не нам решать. Время рассудит. Хотя есть, конечно, художники, работы которых уже сейчас сами за себя говорят. Например, когда смотришь на картины художника Александра Худченко из Феодосии или Вячеслава Назурука из Москвы даже вопросов не возникает, все очевидно - это произведение искусства, высшего музейного уровня.
- Вы упомянули, что творчество и раскрутка собственного имени - разные процессы. Помогаете коллегам раскрыть еще и предпринимательский талант?
- Тем, кто в этом нуждается, мы можем помочь квалифицированным советом. Рассказать, что нужно делать. Однако продвижение авторов для нас не бизнес. Это бизнес для самого художника. Это его доход, его инициатива и его ответственность. Мы можем предложить четкую рабочую схему, что он может предпринять, чтобы получить тот или иной результат. За десять лет у нас уже накопился опыт. Поверьте, можно потратить уйму средств, а потом исчезнуть навсегда, потому что деньги закончились, а результат не достигнут.
- А какие проекты, реализованные Союзом, вам наиболее дороги?
- Одним из основных наших проектов, на который мы получили Патриаршее благословение, является ежегодный Всероссийский фестиваль «Благословенно воинство». Проект направлен на развитие и сохранение патриотической тематики в изобразительной культуре России. Хотя сам я в этом творческом направлении не работаю, но знаю, насколько сама тема важна для зрителя. Считаю, что очень важно поддержать авторов, которые работают вне рамок потребительского заказа. Продать патриотические произведения искусства невозможно. Вообще. Никогда.
- И даже за границей?
- Там тем более они не нужны. Зачем западу наш патриотизм? Конечно, наши художники могут быть серьезными конкурентами - если повезет с партнерами. Но обычно их используют. Необходимо в России вырабатывать законодательную базу для создания условий, при которых произведение искусства становится одним из финансовых инструментов, имеющее не только культурное, но и экономическое значение.
Художники формируют особую отрасль экономики, постоянно увеличивающую не только культурное, но и материальное национальное богатство. Кстати, раньше государство платило за социально направленные произведения, был заказ, сейчас совсем другая система. Поэтому художники, работающие в этом направлении, практически не востребованы.
- Иван Владимирович, талантом нужно родиться или определенного уровня все же можно достичь каждодневным трудом?
- Что касается ремесла, и зайца можно научить бить в барабан, но он будет повторять одно и тоже. Настоящий художник он, конечно же, рождается с определенными задатками. Как правило, такой человек отличается уровнем восприятия. Он видит то, на что большинство людей не обращают внимания.
- Но согласитесь, ярких мастеров стало меньше?
- Их не меньше. Они не так заметны, потому что социального заказа нет. Социум не формирует запрос на произведения искусства.
- А в советское время существовал такой запрос?
- Тогда даже отбор был, с перебором. И потом в советское время существовали реальные социальные лифты, когда человек мог стать академиком благодаря своим личным качествам и таланту. Да и 90-е годы прошлого века при всем негативе дали очень много шансов.
- Но не все смогли ими воспользоваться?
- Так в этом и смысл шанса, что он для всех: хочешь - бери, не хочешь – мимо проходи. Если человек отказывается, следующий может представиться очень нескоро.
- Интересно, а система творческих союзов за границей похожа на российскую?
- За границей система иначе выстроена, потому что там сформирован рынок изобразительного искусства. Можно без труда просчитать стоимость работы, опираясь на объективные параметры (материал, техника, участие картины в аукционах и т.п.) Поэтому есть серьезные инвесторы, заинтересованные во вложении средств в произведения искусства. Есть система аукционов, а сами произведения искусства являются одним из инвестиционных продуктов.
- Это лучше или хуже для художника? По-моему, чем-то напоминает Табель о рангах?
- Нет, это не Табель о рангах, это ясность правил. Наличие правил как таковых всегда лучше, чем их отсутствие. В России их вовсе нет. Как следствие нет и рынка изобразительного искусства - есть толкучка. У нас нет игроков, которые аккумулируют средства через художественные произведения. Картины не используются как финансовый инструмент. У нас как в XIX веке - аристократы украшают свои квартиры. Предпочитают антиквариат, не задумываясь, почему вещи исключительной художественной ценности представлены в таком количестве и ассортименте. Шишкиным и Маковским наторговали на небольшую фабрику. Сейчас нужно приобретать работы живых художников, в этом случае есть уверенность и гарантия подлинности произведения искусства.
- Но ведь в России прекрасная изобразительная школа?
- Бесспорно, наши художники лучшие, как в Москве, так и в провинции. Они изначально ценные, потому что настоящие. Но они вне системы рынка, а в России, повторюсь, системы нет вообще.
- Вы как руководитель крупного художественного объединения, по сути, выступаете в двух противоположных ипостасях: художника-творца и администратора. У вас не возникает раздвоения личности?
- У меня бывает растысячерение. Однажды замечательный искусствовед Григорий Климовицкий, побывав у меня на выставке в Госдуме 11 лет назад, сказал: «Иван, вы такой многоликий». Потом смутился, подумал, что я обижусь. Но так оно и есть. Лучше быть многоликим, чем двуличным.
- Это помогает в жизни?
- Конечно. Например, мне не сложно понять мотивацию другого человека. Поэтому у меня практически никогда не возникает отторжения к чужому творчеству. Обычно художники друг друга ревнуют. А я уже давно понял, когда мы что-то оцениваем, делаем это с личных позиций. Если мы начнем оценивать себя и друг друга с точки абсолюта - это кошмар. С точки зрения абсолюта никто не идеален. Поэтому нужно просто дать возможность себе и окружающим быть людьми.
- Людьми, то есть ошибаться, совершать глупости…
- Да, дарить, творить, любить…
- А вы сами изменились за прошедшие 10 лет?
- Конечно, изменился, но энтузиазма меньше не стало. Лоб крепче стал.