В четверг, 17 мая, в день праздника Вознесения Господня, в московском храме Христа Спасителя состоится первое совместное богослужение двух Русских Церквей, которое ознаменует их воссоединение.
А откроется церемония в 9.15 утра встречей Патриарха Алексия и митрополита Лавра. Прежде чем приступить к важному делу, Патриарх прочитает специальную молитву о единстве Церкви. После этого будут оглашены постановления Архиерейского Синода Зарубежной Церкви и Священного Синода Московского Патриархата об утверждении Акта о каноническом общении, а затем и сам документ. Подписи под ним поставят Патриарх Алексий и митрополит Лавр. И наконец, начнется долгожданное богослужение, в ходе которого из одной чаши причастятся иерархи двух ветвей теперь уже одной Церкви.
По просьбе зарубежных паломников в течение всей торжественной службы будут открыты Царские врата храма, что обычно бывает только в пасхальную неделю. Прихожане Зарубежной Церкви, прибывшие в Москву, объясняли, что очень хотели бы увидеть своими глазами, как в первый раз пройдет совместное причастие. Им пошли навстречу.
А еще через три дня совместное богослужение Патриарха Алексия и митрополита Лавра пройдет в историческом главном храме Руси - Успенском соборе Кремля. Особенность этой службы в том, что представителей Московского Патриархата - священников и прихожан - в соборе в это время будет минимум. Предпочтение отдано гостям.
- Такое решение принято специально для того, чтобы дать возможность как можно большему числу наших зарубежных собратьев сослужить Патриарху, - пояснил секретарь Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Николай Балашов.
Такие детали кому-то могут показаться не столь уж важными, ведь речь вроде бы о каких-то символических элементах церковного обряда, а не о сути события.
Но это как раз и есть суть.
Символический смысл происходящего в данном случае гораздо весомее и важнее практического содержания. Хотя, конечно, и вопросы юрисдикции, собственности, церковной политики имеют в этом процессе определенное значение. Но светский взгляд, как правило, эти проблемы преувеличивает.
Так, масштабы всей Зарубежной Церкви по количеству храмов и прихожан сопоставимы с какой-нибудь из епархий Московского Патриархата. Да и в вопросах собственности после воссоединения мало что изменится. Это, кстати, вовсе не исключительная практика. Украинская Православная Церковь, например, хотя и находится в юрисдикции Московского Патриархата, но практически независима в своей экономике.
Конечно, многим противникам и критикам Церкви трудно поверить, что духовное тут может быть важнее материального. Но для верующих людей это естественно.
Так ведь и вековой раскол Церкви случился вовсе не из-за дележа ценностей и имущественных споров. И преодолен он на пути глубоко символическом.
Гражданская война была прежде всего духовной трагедией общества. И она не закончилась с последним фронтовым залпом. Глубокий разлом проходил по душам и судьбам, продолжался во временах, разделял народ по противоположным духовно-нравственным ориентирам. Для одних "комиссары в пыльных шлемах" служили символом романтики и благородства, для других - зла и насилия.
Зарубежная Церковь оставалась все эти долгие десятилетия духовной опорой нескольких поколений русской эмиграции. Берегла символы русской веры, русского народа для будущего возрождения, на тот случай, если даже на родной земле ничего русского, православного не останется.
У Русской Церкви в Отечестве была своя миссия. Свой подвиг.
Воссоединение могло состояться только в случае действительного окончания гражданской войны. И именно оно должно было эту войну закончить.
Так и случилось.