"Этот договор ликвидирует наследие "холодной войны", - подчеркнул американский президент. - Мы вступим в новую эпоху американо-российских отношений, и это важно". "Без заинтересованной позиции администрации США и внимания президента Буша достичь этих договоренностей было бы сложно. Мы удовлетворены совместной работой",- добавил Владимир Путин.
О том, какие положения стоило бы включить в этот документ, рассказывают для "Труда" видные российские политологи и эксперты.
Одним из главных, но далеко не единственных, противоречий на переговорах по подготовке документа к подписанию было "сокращение стратегических наступательных вооружений под эффективным контролем". Как считают эксперты из ПИР-центра (Центр политических исследований в России), для такого контроля необходимо "распространение мониторинга на весь жизненный цикл боеголовок", то есть включая их производство, транспортировку, хранение, развертывание и демонтаж. Однако ни мы, ни американцы к этому не готовы.
Для того чтобы одним выстрелом убить двух зайцев - обеспечить эффективный контроль за сокращением и лишить американцев "возвратного потенциала", руководитель Центра проблем стратегической ядерной силы Владимир ДВОРКИН предложил простую на первый взгляд вещь.
- Мониторинг уничтожения ядерных боеголовок сам по себе не обеспечит необратимости сокращений, - говорит эксперт. - Мы считаем необходимой ликвидацию пусковых установок. Это, по существу, лишает Соединенные Штаты "возвратного потенциала" и обеспечивает эффективность всего процесса. Также необходима прямая увязка между наступательными стратегическими вооружениями и оборонительными системами, то есть ПРО.
При наличии некоторых разногласий все политологи и эксперты едины в одном: документ должен быть юридически обязывающим с последующей процедурой ратификации как в США, так и в России. Это позволит избежать отказа от его выполнения последующими главами обоих государств: новая метла, которая метет по-своему, может свести на нет все предпринимаемые усилия.
- Хорошим договором для России может быть такой документ, который предусматривал бы юридическое оформление сокращений боезарядов, - говорит вице-президент Внешнеполитической ассоциации Сергей КОРТУНОВ. - Я также считаю, что нашей стране не следует подписывать Договор о СНВ "любой ценой". Нам важнее сохранить сам переговорный процесс, чем заключить плохой договор, не удовлетворяющий основным требованиям России.
Дебаты вокруг "хорошего договора" и договора "любой ценой" прокомментировал председатель Комитета Государственной Думы по международным делам Дмитрий РОГОЗИН:
- Наш президент, насколько я его знаю, не похож ни на Горбачева, ни на Ельцина. Он не будет подгонять даже под очень важные встречи, даже с американцами, сырой и непроработанный документ. Существует и без того масса тем для обсуждения с Бушем. Вопрос стратегической стабильности - это слишком важная тема, чтобы спешить. Если договор не будет подготовлен должным образом, то Путин его не подпишет. Я не вижу в этом никакой трагедии.
В свою очередь, директор Института стратегических оценок Александр КОНОВАЛОВ считает подготовленный документ значительным шагом вперед в российско-американских отношениях.
- Многие говорят, что Россия уступила свои позиции, - заявил нашей газете эксперт. - Я бы так не сказал. Необходимо выделить две главные задачи, которые ставились в начале переговорного процесса. Первая и самая важная - надо было не допустить развала процесса контроля над вооружениями, продолжить сокращение стратегических наступательных вооружений. Этой цели мы достигли. Вторая задача - это подписание юридически обязывающего документа. Поскольку Буш уже высказал свою готовность к подписанию такого договора, то эта задача также нами выполнена.
Разговоры о том, что вопрос так называемого "возвратного потенциала" так и не вошел в договор, не совсем верны. Этот вопрос вошел, но в другой форме. Дело в том, что до сегодняшнего дня весь процесс сокращения проходил по принципу ликвидации носителей. Никто и никогда не интересовался дальнейшей судьбой боеголовок. Сокращение всегда шло по средствам доставки. Здесь существует разработанная система проверки и уничтожения. А как быть с контролем за ядерными боеголовками, не знает никто. Их никто никогда не контролировал. В результате мы решили, что какого-то хранения боезарядов не избежать. Главное - достигнуто соглашение о дальнейшем сокращении носителей.
Кроме того, стороны не смогли бы разработать систему контроля за сокращением боезарядов до встречи президентов. Это очень тонкая и деликатная область. Может, в будущем мы выработаем подобную систему, но на сегодняшний день самое главное - это продолжение процесса переговоров.