- 20 лет жизни под руководством Товстоногова было счастьем для вас или "каторгой", поскольку все говорят, что Георгий Александрович был диктатором?
- Уроки Товстоногова не прошли для меня даром, это была серьезная актерская школа, помогающая мне творчески выживать и сегодня. Да, он исповедовал добровольную диктатуру, но я готов был служить этому диктатору всю жизнь, потому что он был великим режиссером.
- Вы боялись Товстоногова?
- Да, его все боялись и уважали. Сейчас в большинстве своем актеры не боятся и не уважают режиссеров.
- Скажите, лично вас Георгий Александрович обижал?
- У меня был один момент, которого я ему никогда не прощу: он не пустил меня на захоронение урны с прахом отца, так как в это время мы репетировали "Пиквикский клуб". Георгий Александрович сказал: "Геня (он всегда так называл меня), у нас несколько дней до премьеры, и ее нельзя срывать, что бы ни случилось". Я подчинился, но потом Бог наказал меня: через неделю я свалился с температурой 40, и мою роль сыграл другой артист.
- Скажите, когда Товстоногов ушел из жизни, для театра это было сильным потрясением?
- Ну примерно так, как для страны смерть Сталина, - жизнь кончилась. И хотя он говорил нам: "После моего ухода БДТ должен стать другим театром", - мы с этим не были согласны, поскольку перемениться уже не могли. Слава Богу, нашелся такой человек, как Кирилл Лавров, который, словно Моисей, повел нас через пустыню.
- Но ведь и Товстоногову жилось нелегко. Сейчас многие представляют его как мученика, страдающего от диктата власти, цензуры.
- Никаким мучеником он не был. Конечно, Товстоногов шел на какие-то компромиссы с властью, но это заставляло его находить те выразительные средства, тот эзопов язык, которые делали его спектакли выдающимися. И "Тихий Дон" он поставил не из конъюнктурных соображений, а потому что Шолохов написал удивительно правдивое произведение. И Горького Товстоногов ставил потому, что его творчество ложилось ему на душу. Это потом в нашем же театре все отвернулись от провозвестника социалистического реализма, забыв, что лучшие спектакли мэтра были по горьковским пьесам: "Мещане", "Варвары".
- Постоянно занимая вас в спектаклях "Ханума", "Ревизор", "Мольер", "Волки и овцы", Товстоногов говорил, что вы дышите в затылок Олегу Басилашвили. А теперь?
- Как дышал, так и продолжаю дышать, но обогнать пока мне его не удалось. К тому же только после "Макбета" наши аксакалы стали принимать меня всерьез, а до этого я числился у них в мальчишках.
- Раз уж мы заговорили о "подводных камнях" в театре, то я вспомнила книгу бывшего вашего артиста Владимира Рецептера "Прощай, БДТ", в которой он подводит черту под славным прошлым театра, где уже нет ни прежних озарений, ни полетов. Как вы отнеслись к этой книге?
- Отрицательно. Нынешний руководитель Пушкинского центра, неплохой стихоложец повел себя омерзительно по отношению к своим товарищам. В одной из глав своей книги он рассказывает о наших гастролях в Японии, где актеры якобы охотились за коврами и техникой, чтобы потом продавать это в Питере. Поскольку я больше всех разбираюсь в "говнитофонах", то все бегали ко мне за советами. Пришлось организовать инициативную группу, чтобы всем купить видеотехнику в одном магазине со скидкой. Владимир Эммануилович тоже был в этой группе, после чего написал, будто я продал привезенную аппаратуру и на эти деньги купил себе квартиру. Грубая ложь, потому что этот музыкальный центр до сих пор у меня работает. Я ему хотел за это по морде дать, но потом пожалел. Неправда и то, что он единственный в труппе ходил на экскурсии и каждый день обедал в ресторанах. Да не было у нас таких больших суточных... Кроме того, я видел, как Рецептер ел те же растворимые каши и супы, что и мы, приготовленные с помощью кипятильника.
- С другой стороны, посмотрите, как скромно и достойно ушел из БДТ Сергей Юрский вместе с Натальей Теняковой, хотя он говорил мне, что в то время его выдавливали из Ленинграда.
- Это власти выдавливали, но не театр. Ему не могли простить, что он дружит с "предателем" Барышниковым, позволяет себе смелые высказывания в адрес "хозяина" города Романова, и поэтому всюду Юрскому перекрывали кислород, в том числе на телевидении, на радио. Для меня и по сей день Сергей Юрьевич остается самым любимым артистом и большим умницей. Когда я смотрел нынешний телесериал "Золотой теленок" с холодным и пустым Остапом Бендером в исполнении Олега Меньшикова, то не раз вспоминал в этой роли блистательного Юрского.
- Но ведь вы тоже поучаствовали в экранизации классики, снявшись в телесериале "Мастер и Маргарита". Скажите честно, на ваш взгляд, фильм удался?
- К сожалению, получилась всего лишь иллюстрация гениального романа. Мне кажется, талантливый Владимир Бортко пошел не тем путем, ему надо было вытягивать какую-то одну линию и на ней строить весь телесюжет. К сожалению, не оправдал моих надежд и телесериал "В круге первом". Я вообще боялся его смотреть, не хотел портить свои юношеские впечатления от романа, который мне дали почитать всего на одну ночь. Здесь же сложилось такое впечатление, что вместо напряженного, насыщенного конфликтами действия хорошие люди собрались поговорить о судьбах России.
- И все же, надеюсь, вы не будете отрицать, что Евгений Миронов сыграл молодого Солженицына замечательно.
- В отличие от Меньшикова Миронов в каждом фильме меняется, достигая необыкновенного перевоплощения. Думаю, он много настрадался, много ночей помучился, прежде чем подойти к тому же князю Мышкину в "Идиоте".
- Геннадий Петрович, вы ведь тоже страдали, когда работали над Макбетом?
- Еще как, потому что ломал себя и свою психику. Но как ни странно, больше всего страдал оттого, что играл вместе с Алисой Фрейндлих. Сама по себе она гениальная актриса, но ей не нужны партнеры, а если и нужны, то, как в балете, - для поддержки, чтобы ее носили на руках. Мне же всегда казалось, что Шекспир написал пьесу о влюбленном Макбете, идущем на преступление ради своей жены, но не ради самой власти. И в этом смысле мы расходились с Алисой. В конце концов, после семи лет моих мучений я настоял, чтобы спектакль сняли с репертуара.
- И как на это реагировала Алиса Бруновна?
- Была против. Меня поддержал режиссер Темур Чхеидзе, он видел, как я извожу себя и как мы с Алисой никак не можем наладить контакт. Приведу пример: в спектакле есть такая рисковая мизансцена, когда леди Макбет садится на меня верхом и я прижимаю ее к себе так, что кости трещат. После этого Алиса как-то стеснительно поправляла юбку и говорила: "Ну нельзя же так, Геня!"
- Скажите, на сцене трудно играть любовь?
- Все зависит от партнерши. Когда говорят, будто для того чтобы реалистично сыграть любовь, надо прежде переспать с партнершей, не верьте этому. Ведь это искусство, и многое можно дофантазировать, если, конечно, героиня идет тебе навстречу. Я прекрасно изображал любовь вместе с Наташей Даниловой, Леной Поповой, хотя у нас не было романтических отношений.
- Глядя на вас, я удивляюсь, как вы в таком уже не юном возрасте умеете сохранять первозданность чувств. Кто этому помогает?
- В первую очередь дети, которые, к сожалению, живут от меня далеко. Сын от первого брака - в Америке, дочери-близняшки от второй жены - в Англии. Два раза в год они приезжают ко мне, и мы тут с ними оттягиваемся по полной программе: ходим в лес за грибами, ловим рыбу, сидим ночью у костра, паримся в баньке. Я им готовлю разные блюда, поскольку сам гурман и люблю красиво выпить под хорошую закуску. К этим семейным уик-эндам я готовлюсь целый год, зарабатываю деньги на озвучивании иностранных фильмов, снимаюсь за высокие гонорары, поскольку в театре платят гроши. Вы не поверите, но однажды, уже будучи народным артистом России, я во время отпуска ездил в Финляндию и работал там в строительных бригадах. Научился делать мебель - видимо, это я унаследовал у отца, у которого были золотые руки. Поэтому я ничего не боюсь: не буду актером, стану столяром. К тому же у меня много друзей, а общение с хорошими людьми меня всегда эмоционально заряжает.
- То есть одиночество не ваша стихия?
- Нет, я должен обязательно для кого-то жить, быть востребованным другими. Все мои бывшие жены и любовницы по-прежнему дружат со мной. В этом я похож на Андрюшу Толубеева, который сидит со мной в одной гримуборной. Он удивительный, добрейшей души человек. Никогда никого не забывает, всем своим прежним подругам дарит подарки на праздники. Они часто собираются в нашей гримерке после премьеры.
- Скажите, а ваша нынешняя жена актриса?
- Упаси Боже! Зачем же мне второй театр в доме? Когда в семье один актер - и этого уже много.
- И все-таки, несмотря на маленькие оклады в театре и разные закулисные интриги, вы пока не собираетесь уходить из БДТ?
- Как говорит мой старший брат, военный: дважды не присягают!