Почему фильм «Антон тут рядом» стал событием уникальным
На фестивалях «Артдокфест» и «Сталкер», которые в эти дни проходят в Москве, с интервалом в один день показали документальную ленту «Антон тут рядом». В скором времени премьера ее состоится на Первом канале. Обозреватель «Труда» считает, что эту уникальную картину обязательно должны посмотреть все, в ком жива душа.
Фильм не просто хорош — он потрясает. В него вложены не только труды и мастерство, но и душа без остатка. И потому он исторгает во время сеанса чистые, святые слезы. Сдирает коросту равнодушия с кожи. Это уникальная работа в нашем киноискусстве. Второй такой нет и, наверное, не скоро появится. Ибо это не фильм, не кино. Это больше чем фильм, больше чем кино. Это гражданский, человеческий, художнический подвиг автора.
Четыре года жизни провела журналист, кинокритик, издатель Любовь Аркус рядом с подростком-аутистом Антоном Харитоновым. Он поразил ее своим сочинением «Люди», в котором, в частности, были такие строки: «Люди бывают добрые, веселые, грустные, добрые, хорошие, благодарные, большие люди, маленькие... Бывают еще люди без усов. Люди бывают сидячие, стоячие, горячие, теплые, холодные, настоящие, железные... Люди сдирают кожу. Люди ремонтируют домик, сарай. Люди потерпят. Люди рисуют, пишут... Люди еще здороваются, говорят, прыгают, бегают. Люди конечные. Люди летают».
В этом, казалось бы, потоке сознания, написанном, как выяснилось, за семь лет до случившихся в фильме событий, Любовь Аркус почувствовала глубину и таинственную загадку внутреннего мира его автора. Вместе с оператором Алишером Хамидходжаевым она разыскала мальчика. Его состояние к тому времени резко ухудшилось. Антон уже не писал, не говорил, не рисовал, не летал, а только мычал и корчился на кровати в невысказанных муках больной души и плоти. Жить ему оставалось, наверное, недолго. Его путь лежал в психиатрическую лечебницу, где под воздействием сильных психотропных лекарств ему бы посадили внутренние органы, а потом бы превратили в овощ.
Любовь Аркус, вполне благополучная женщина, главный редактор журнала «Сеанс», с головой погрузилась в этот сгусток отчаяния и боли. День за днем объезжала она врачей, адвокатов, чиновников. Умоляла, грозила, требовала. Прошибала лбом циркуляры и запреты. Воевала с железными женщинами в хрустящих белых халатах. Устраивала Антона в пансионаты. Давала ему приют у себя. Мобилизовывала волонтеров, которые неотлучно были с подростком. Искала и находила деньги. Хоронила умершую от рака безгрешную, святую мать. Разговаривала с ушедшим из семьи отцом.
И в конце концов выходила, спасла Антона. Одной лишь силой своей любви. Теплом человеческого участия. Энергией неравнодушия. В финале картины мы видим Антона, который опять говорит, пишет буквы и слова, а еще готовит еду, колет дрова, топит с отцом баню, берет в руки кинокамеру, снимает голубое небо. Он опять летает.
Чудес не бывает, и Антон никогда не станет здоровым, не станет «нормальным». Но, может, ненормальными бываем мы, когда не видим рядом с собой чужую боль, не находим в себе резервы любви для своих обездоленных соотечественников, не хотим тратить на них свою душу?
Любовь Аркус душевно потратилась. Но и несказанно обогатилась. Она приобрела любовь Антона — этого удивительного взрослого ребенка. Приобрела любовь и уважение всех, кого она вовлекла в дело спасения Антона — от продюсеров фильма Сергея Сельянова, Александра Голутвы до руководителя Первого канала Константина Эрнста. И еще она создала потрясающий, выверенный в каждом кадре, в каждой детали, тонкий и глубокий фильм, который поменял не только судьбу ее героя, но и ее собственную. И это один из тех редких фильмов в истории кино, который может поменять судьбу его зрителей.
Будь моя воля, я бы снова собрал в Георгиевском зале Кремля членов правительства, депутатов и сенаторов, чиновников и иерархов всех конфессий, журналистов и телевизионных начальников, руководителей клиник и «инженеров человеческих душ». И не надо речей — покажите им этот фильм. Уверен: подействует!
А еще я сложил бы все «Ники», «Золотые орлы», «Белые слоны», а также «Феликсы» и «Оскары» к ногам Любови Аркус и ее соратников. Хотя они снимали свой фильм вовсе не ради этого.
Люди бывают добрые, веселые, грустные, добрые, хорошие, благодарные, большие люди, маленькие. Гуляют, бегают, прыгают, говорят, смотрят, слушают. Смешливые, барные. Красные. Короткие. Женщины бывают добрые, говорящие, светлые, меховые, горячие, красивые, ледяные, мелкие. Бывают еще люди без усов. Люди бывают сидячие, стоячие, горячие, теплые, холодные, настоящие, железные. Люди идут домой. Люди ходят в магазин. Люди играют на пианино. Люди играют на рояле. Люди играют на гармошке. Люди идут на Плеханова. Люди стоят возле дома. Люди терпят. Люди пьют воду, чай. Люди пьют кофе. Люди пьют компот. Пьют молоко, пьют морс, пьют кефир. Заварку. Пьют еще квас, лимонад, спрайт, фанту. Едят варенье, сметану. Люди думают, молчат. Больные и здоровые. Становятся водоносами, водовозами. Люди в корабле, в самолете, в автобусе, в электричке, в поезде, в трамвае, в машинке, в вертолете, в кране, в комбайне. Люди живут в домиках, в комнате, на кухне, в квартире, в батарее, в коридоре, в ванне, в душе, в бане. Люди уходят, выходят, бегают, люди еще катаются, плавают, купаются, кушают, едят, умирают, снимают носки. Люди слушают радио. Люди не терпят. Люди едят. Говорят. Люди лохматятся. Писают, какают. Люди переодеваются. Читают. Смотрят. Мерзнут. Купаются. Покупают. Греются. Стреляют. Убивают. Считают, решают. Включают, выключают. Люди еще в театре. Катаются на санках. Волнуются. Курят. Плачут, смеются. Звонят. Нормальные, гарные, озорные. Люди спешат. Ругаются. Веселые. Серьезные. Люди барабанят и громыхают. Не лохматятся. Теряются. Рыжие. Глубокие. Люди сдирают кожу. Люди ремонтируют домик, сарай. Люди потерпят. Люди рисуют, пишут. Лесные. Люди колют дрова, пилят, топят. Люди еще здороваются, говорят, прыгают, бегают. Люди конечные. Люди летают.
Антон Харитонов