В Театре на Таганке поставили Бабеля
В Театре на Таганке режиссер Денис Азаров поставил спектакль «Поцелуй. Конармия». В основу его положен самый светлый по настроению рассказ из знаменитого сборника Исаака Бабеля о Гражданской войне. О любви, зародившейся на фоне вражды и смерти, о надежде посреди всеобщей безнадеги.
Главные герои, конармеец Лютов (Павел Лёвкин) и молодая вдова Томилина (Дарья Авратинская), — москвичи, но в прифронтовом украинском селе, отбитом у поляков, видят друг друга в первый раз. Он робок, она слишком горда, и поначалу ничего у них не складывается, так что интеллигент в очках Лютов удостаивается от своего ординарца Суровцева (Антон Ануров) прозвища Тютюха.
Сам-то ординарец, разбитной и практичный, быстро становится своим в доме, где Томилина живет с родственниками: играет с маленьким сыном вдовы, наливает рюмочку ее отцу-старику. Но постепенно женщина начинает именно Лютову доверять то, что таит от других. Они спорят об ударении в первом слове названия спектакля «Вишневый сад», мечтают, как пойдут в Художественный театр, а до того пообедают в «Метрополе» или у «Яра». Кажется, эти несбыточные в голодное время гастрономические фантазии позаимствованы героями не у Бабеля, а у его современника Ивана Шмелева. Но то, что обещало быть началом счастливой истории, оказывается ее финалом. Пока пара наслаждается единственной ночью любви, у Томилиной умирает отец. А Лютову утром нужно срочно возвращаться в полк, и вопрос, встретятся ли эти двое когда-либо вновь, повисает в воздухе.
А еще на сцене присутствуют семь солдат и красивая женщина (Мария Матвеева), обозначенная в программке как Степь. Этот персонаж символизирует и возлюбленную — для кого-то реальную, для кого-то пока существующую только в мечтах. У бойцов в спектакле много выразительных пластических партий (хореограф Анна Закусова). Но иногда солдаты обретают слова — например, когда каждый из них пишет письма домой или рассказывает, что сделает после войны: навестит мать, женится, выучится, заведет кота... Смотришь на них, слушаешь — и гонишь мысль о том, что немногие из этих красивых и молодых доживут до времен, когда можно будет осуществить задуманное. И мысль эта не уходит, не растворяется во времени:
Декорации Николая Симонова представляют собой наружную стену двухэтажного домика и длинный стол перед ней. Об уюте мирного времени напоминают плетеное кресло старика и лошадка-качалка внука, а также лимонные деревца в кадках. Одна из живописнейших сцен в спектакле — когда стройная Томилина в цветастом платье случайно рассыпает лимоны, а Лютов помогает их собирать:
В спектакле много цитат не только из «Поцелуя», но и из других рассказов цикла «Конармия» (инсценировка Ольги Никифоровой). Это и поэтичные описания природы со сравнениями, которые может навеять лишь жестокое время: «Оранжевое солнце катится по небу, как отрубленная голова». И сожаление о загубленных жизнях не только людей, но и... насекомых: «Я скорблю о пчелах. Они истерзаны враждующими армиями».
Стоит ли говорить, что в наше время на подобный спектакль смотришь иными глазами, чем, например, если бы он появился еще год назад. Как тут не напомнить хотя бы в двух словах о трудной судьбе самой книги «Конармия». Бабелевские рассказы были далеки от героического глянца, от них несло потом и кровью. Книга была встречена в штыки, а незадолго до расстрела Бабеля в 1940-м и вовсе оказалась под запретом. И только после реабилитации писателя в 1954 году «Конармия» вновь стала издаваться. Сохранив, однако, за собой этот флер: «не благодаря, а вопреки». Теперь он перешел и на театральную сцену.