Литературный обзор
Вампир в старой книге Пелевина предупреждал: на вершине Фудзи улиток полно и так, есть ли смысл туда ползти? Теперь и сам автор сродни улитке на склоне, которой не вполне понятно, куда двигаться дальше. Зато та, кого легкомысленно прозвали «забавной мордашкой», обосновалась на вершине навечно. Ну, а народный любимец, коротавший время на вокзале по пути в колонию, смотрит на мир из палаты № 26 — и видит массу интересного.
Олег Басилашвили «Палата № 26»
Прекрасному и мудрому актеру — 84, что он вполне осознает: «Надо, надо торопиться, осталось мало». Откровения его похожи на повесть про один день в больнице: с кардиограммой, капельницами и незваными посетителями. Тут и убежденный патриот с красным стягом, и директор обедневшего театра, и религиозный фанатик, и продюсер-мафиози. И со всеми надо поговорить, поспорить, поискать истину. А для этого и ста лет не хватит. «Палата № 26» — политический памфлет, перемешанный с картинками детства в сталинской Москве, скетчами о приключениях актеров за границей и раздумьями о современном театре. В финале за окном торжественно и тихо идет снег, а герой умиротворенно засыпает. Зато читателю не спится.
Виктор Пелевин «Тайные виды на гору Фудзи»
Сомнений нет: все остроты, вторичные афоризмы и незамысловатые игры с теми, кто попался под его драчливую руку, будут проглочены. На этот раз в эпиграфе автор слил строчку из Deep Purple с огрызком из своего полузабытого романа. Как основной сюжет уравнял классическое хайку Кобаяси Иссы про улитку на склоне Фудзиямы с проектом сколковских программистов, обещающих за большие деньги имитацию ощущения счастья. А буддийские медитации поставил на службу феминизму. Получился гротесковый эпос о нынешнем и грядущем. Место любви заняла «холодная гордость игуаны», а виртуальное счастье победило «мировую хуемразь». Короче, классический Пелевин. Верь ему — и по твоей щеке проползет «крохотная улитка слезы», размноженная в 55 тысячах экземпляров (таков первый тираж книги). Читая про отношения между уставшим олигархом Федором Семеновичем с одноклассницей Таней, вроде бы местами и хочется всплакнуть. Но нечем. Нет слез. Всюду фирменная пелевинская Пустота.
Бертран Мейер-Стабли «Одри Хепберн»
В юности восхитительная британская голландка отказалась сыграть роль Анны Франк — настолько болезненной была для нее эта тема, но под конец жизни читала в концертах отрывки из ее знаменитого «Дневника». Она и сама, как девочка Анна, в 1945-м пряталась от немцев в подвале, но уцелела и за первую же главную роль в «Римских каникулах» получила «Оскара». У нас же звезда Золотого века Голливуда хорошо известна как Элиза Дулиттл («Моя прекрасная леди») и Наташа Ростова — неслучайно для своей экранизации «Войны и мира» Сергей Бондарчук выбрал столь похожую на Одри Людмилу Савельеву. Тем не менее она была инородным телом в Голливуде пятидесятых годов. Потому, успешно пройдя испытание славой и богатством, на вершине карьеры она ушла из кино и стала послом ЮНИСЕФ (детский фонд ООН) — в память о том, как эта организация в годы войны сохранила жизнь ей и тысячам голодающих голландцев. Ездила по беднейшим странам, спасала детей от болезней и недоедания и дарила любовь обездоленным. Вот тебе и «хорошенькое личико с глазами олененка», и «забавная мордашка», как, по образам из некоторых фильмов, ее называли журналисты. Пожалуй, точнее все-таки будет — «прекрасная леди».