Всплеск уголовной преступности на заре реформ в начале 1980 годов вынудил Верховный народный суд КНР делегировать право вынесения смертных приговоров за целый ряд правонарушений судам нижестоящей инстанции - провинциальным. Эта практика, действующая и поныне, привела к обвальному росту казней, хотя, по мнению многих юристов, на криминогенную ситуацию повлияла незначительно. Сейчас в Китае рассматривается вопрос о возвращении Верховному суду права ставить запятую в формуле "казнить нельзя помиловать", однако сроки окончательного решения пока неясны.
По мере продвижения рыночных преобразований и становления гражданского общества дискуссия о целесообразности отмены смертной казни в КНР стала приобретать все более острый характер. Противники этой меры ссылаются на мощный натиск криминала, сдерживать который во многом удается лишь за счет весьма суровых наказаний. Сторонники же гуманистического подхода уверяют в неэффективности лишения жизни как способа обуздания преступности.
Новую волну интереса к теме всколыхнуло недавнее обращение группы авторитетных юристов в комитет по делам законодательства Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП - парламента) с предложением об отмене смертной казни за преступления, не связанные с насилием. Широкое распространение коррупции и других видов экономической преступности за последние годы привело к тому, что в 1997 году число статей уголовного кодекса КНР, предусматривающих вынесение смертного приговора, выросло с 28 до 68. Так, например, взятка либо хищение госсобственности в размере свыше 100 тысяч юаней (12,3 тыс. долларов) едва ли не автоматически предусматривает применение "вышки".
Чрезмерная жестокость наказаний за алчность, убеждены специалисты в области права, препятствует экстрадиции в Китай проворовавшихся бывших госчиновников, бежавших от правосудия за границу. По данным министерства торговли КНР, сегодня за пределами страны скрывается около 4 тысяч преступников, вывезших незаконно присвоенные средства на общую сумму порядка 50 миллиардов долларов. Однако США, Канада, Япония и многие другие государства, предоставившие убежище хапугам, отнюдь не спешат выдавать таких лиц - в значительной мере из-за грозящей им на родине смертной казни.
Если сбежавшие за рубеж коррупционеры еще могут хотя бы теоретически рассчитывать на милость правосудия, то к их собратьям, пойманным у себя на родине, китайская Фемида по-прежнему беспощадна. Громкий резонанс в КНР вызвало вынесение судом провинции Цзилинь сурового приговора (смертная казнь с отсрочкой исполнения на два года) Лю Цзиньбао - бывшему заведующему гонконгским отделением Банка Китая. Ему вменено в вину незаконное присвоение вместе с тремя сообщниками в период с марта 1996-го по май 2003 года более 14 миллионов юаней (около 1,7 млн. долларов), половина из которых осела на его персональных счетах. Высокопоставленный банковский служащий обвинен также в получении взяток на сумму 1,43 млн. юаней (173 тыс. долларов). В соответствии с обычной в таких случаях практикой осужденный лишен политических прав, а его личное имущество конфисковано в пользу государства.
В комментариях к приговору Лю Цзиньбао китайские юристы называют судебный вердикт справедливым и с учетом огромной суммы наворованного "достаточно мягким". В китайской судебной практике отсрочка исполнения смертного приговора обычно заменяется пожизненным лишением свободы. Между тем вопрос о том, как сопрягается этот приговор с намерением вернуть в КНР беглых коррупционеров с их деньгами, остается открытым...