Самый короткий из четырех многодневных постов церковного календаря готовит верующих к Успению Богородицы. Говоря проще, к празднованию... смерти Матери Христа.
Но что же это за праздник - смерть? И почему христиане радуются, вспоминая это событие, а не скорбят?
Судя по преданию, такая проблема стояла и перед апостолами, собравшимися вокруг умирающей Марии. Они плакали. Она же их утешала и просила не омрачать радости, которую испытывала и которую хотела разделить с ними. Она объясняла, что предвкушает долгожданную встречу с Сыном, всей душой стремится к ней и очень радуется, что настанет наконец этот час. И тут, как излагают церковные тексты, "без всякого телесного страдания, как бы в приятном сне (отсюда и Успение), Пресвятая Дева предала душу в руки Своего Сына и Бога". А ангельский хор пропел соответствующе: "Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою..."
Апостолы же пребывали в смешанных чувствах. Они, как сообщается, "исполнялись благодати и духовной радости". И в то же время оплакивали свою разлуку с Богородицей.
Вот таким праздником со слезами на глазах и утвердилось это событие с самого начала.
Однако тут не только история земной кончины Богородицы, но и вообще суть христианского отношения к смерти. Именно поэтому Успенский пост всегда располагает к размышлениям о самой важной тайне жизни человека - тайне его смерти.
У христианских богословов такие размышления, как правило, светлы и оптимистичны. Смерть для них не конец, а начало и переход. Не катастрофа, а смысл и цель. Как говорил Антоний Сурожский, "это то, ради чего человек живет, то, чего он ищет, не зная порой или как бы предчувствуя это".
По христианской логике, серьезное отношение к смерти, постоянная память смертная - это ответственное отношение к жизни.
"Если мы не можем жить лицом к лицу со смертью, как бы с вызовом смерти, мы будем жить пресмыкаючись, мы будем жить полужизнью", - писал тот же митрополит Антоний Сурожский.
А ситуация, в которой оказались апостолы у смертного одра Богородицы, это не только факт их личных биографий, но и любого из нас. Такова уж особенность христианских праздников, что они всякий раз не просто отмечаются, но переживаются как действительное сегодняшнее событие. И наше последнее прощание с близким человеком может содержать всю гамму чувств, которая была у апостолов.
К этому призывал в одном из своих надгробных слов и великий проповедник Феофан Затворник:
"Братия, станем плакать; но станем плакать, как христиане, зная, что эта разлука для нас порой - еле выносимая боль, но для умирающего это какое-то чудо".
А замечательный богослов прошлого века Александр Ельчанинов в своих дневниках замечал:
"Смерть близких - опытное подтверждение нашей веры в бесконечность. Любовь к ушедшему - утверждение бытия другого мира. Мы вместе с умирающим доходим до границы двух миров - призрачного и реального. Смерть доказывает нам реальность того, что мы считали призрачным, и призрачность того, что считали реальным".
Он сам много и тяжело болел, часто оказывался на границе между жизнью и смертью, но вовсе не ощущал это пограничное состояние трагически. Скорее, даже эстетически:
"В нашей жизни мы знаем наверно только то, что мы умрем; это единственно твердое, для всех общее и неизбежное. Все переменчиво, ненадежно, тленно, и, любя мир, его красоту и радости, мы должны включить в нашу жизнь этот последний, завершительный и тоже - если мы захотим - могущий быть прекрасным момент - нашу смерть"
Праздник Успения как раз и утверждает этот таинственный момент как прекрасный. А Успенский пост дает возможность, повод и время, чтобы это понять.