"Санкт-саммит" обречен войти в учебники истории как итоговый. Не для всех. Для России. Встреча сильных мира сего в городе царя-реформатора, чей портрет висит в кабинете президента РФ, подведет, по всей логике, черту под 15 годами мучительного поиска страной нового места в большой геополитике. Ключом к пониманию обретаемой новой роли может служить цитата из германской газеты "Тагесшпигель": "От такой России, как сегодня, - полной энергии и сил, - в мире уже отвыкли".
Безусловно, это итог нельзя будет вычитать между строк официальных деклараций. И поэтому скрупулезное исполнение повестки дня, как бы это ни звучало крамольно, - не самоцель. Ведь никаких оригинальных решений по двум из трех заявленных тем для дискуссий - укоротить ноги инфекционным заболеваниям, что грозят не знающими границ эпидемиями, и повысить образовательный уровень граждан, не ожидается. Да их в принципе быть не может: тут все просто, как школьный глобус. Впрочем, центральная тема - обеспечение энергетической безопасности - способна вызвать полемику и даже, теоретически, ссору, но этого можно не опасаться.
Вскрыть внутренний рынок России для иностранных монополий для наших семи партнеров - задача стратегическая. Это требует кропотливого и по большей части закулисного торга. На людях не станут ворошить эту деликатную проблему. Тем более на фоне примороженной сделки по слиянию активов "Северстали" и крупнейшего в Европе и второго в мире сталелитейного холдинга "Арселор". Этот альянс стал бы гарантией того, что европейские сталевары могли бы как минимум еще пять лет трудиться на своих антикварных заводах без страха, что их уволят. Этот альянс означал бы вхождение серьезной российской компании в европейское бизнес-пространство. Ан нет, кто-то, видимо, испугался и нажал на тормоз.
Это повод заподозрить коллег по привилегированному клубу "восьми" в том, что они до сих пор не готовы воспринимать Россию как равноправного партнера. Не случайно накануне саммита полемика в западной прессе о том, как относиться к вдруг зауважавшей себя России, приобрела характер бесконтактного боестолкновения между тремя лагерями. Одни требовали публично унизить и примерно наказать Россию, по сути, за то, что она не Америка и мало чем похожа на Европу. Другие считали, что градус критики не должен быть высоким, чтобы самим себе не навредить. Третьи рекомендовали поставить себя на место России и взглянуть на окружающий мир глазами политиков в Москве.
Английская газета "Индепендент" суммировала аргументы как критиков, так и адвокатов. Для одних Путин - "неисправимый сторонник авторитаризма, тоскующий по советским временам, которому удалось насильно подчинить Россию своей диктаторской воле". Для других - "человек своей эпохи, и его деятельность на посту президента отражает нынешние потребности страны". Адвокаты Путина утверждают, что он "обеспечил в России стабильность, что уровень руководства экономикой и демократии при нем гораздо выше, чем можно было бы ожидать с учетом недавней истории страны".
Особого мнения придерживается бывший посол Британии в Москве сэр Родрик Брэйтуэйт, который с пониманием оценивает произошедшие за минувшие пять пятилеток метаморфозы: "После падения коммунизма и полного разрушения мировоззрения русские были унижены и дезориентированы. Чтобы общество пришло в себя после революции, может потребоваться время, равное трем поколениям. Французы, например, не могли этого сделать до 70-х годов XIX века. А русские сегодня видят, что энергоносители дают им сильную позицию и что остальные в них заинтересованы. Им приятно, что они снова на коне..."
Одно из ключевых слов британского посла - "заинтересованность" в России. Для "семерки" это означает и богатый резервуар нефти, даже если прогнозы верны и ее осталось в России не более чем на 20 лет. Это и другие сырьевые ресурсы. Это и потенциально емкий рынок со 140 миллионами потребителей. Правда, доступ к этому сырьевому и людскому эльдорадо должен строиться, как полагают уже члены путинской команды, на основе взаимности. Если раньше идеалом был мир "без аннексий и контрибуций", то сегодня - это мир без нотаций и навязываемого клонирования своего, пусть и достаточно эффективного, демократического устройства.
...Когда-то Константин Батюшков, бесспорный авторитет в области изящной словесности, взялся давать наставления молодому Пушкину. Тот ответил мэтру почтительно, но твердо: "Бреду своим путем, Будь каждый при своем". Эти строки подошли бы для петербургского саммита от имени принимающей стороны. И как эпиграф, и как послесловие.