- Безусловно, такие программы есть, - утверждает Константин Геннадьевич. - Причем они не требуют больших затрат. Их рентабельность составляет 300-400 процентов, срок окупаемости - от одного до трех отопительных сезонов, дополнительные доходы от их реализации оцениваются в десятки миллиардов долларов. Речь идет прежде всего о федеральной программе "Энергосбережение России", которая была принята три года назад и рассчитана на период до 2005 года.
Наши специалисты совместно с представителями Федеральной энергетической комиссии (ФЭК) разработали рекомендации и методики по снижению энергопотребления во всех сферах жизни страны. Мы бесплатно снабжаем ими тех, кто на практике пытается использовать этот огромный экономический потенциал. А по оценкам специалистов ведущих стран мира, он в Российской Федерации составляет от 20 до 40 миллиардов долларов в год. Это больше, чем нынешний бюджет страны. Есть и другие цифры, но они по нашим понятиям совсем уж запредельные: до 200 миллиардов долларов. Эти суммы можно получить, используя комплекс мер по энергоресурсосбережению: экономических, финансовых, правовых, законодательных, информационных. Такие меры широко применяются во многих странах, только не в России, где, между прочим, самая высокая добыча топливных ресурсов в мире, а федеральный бюджет на 60 процентов формируется от отчислений предприятий ТЭК.
Однако мало кто может "похвастаться" такой бесхозяйственностью, как мы. И ситуация не меняется десятилетиями: в нашей стране треть энергоресурсов теряется при их добыче и транспортировке, да и оставшаяся часть нещадно транжирится.
- Насколько мне известно, энергетики давно озабочены проблемой энергосбережения...
- В том-то и беда, что этой проблемой занимаются энергетики. А ведь по большому счету это не их дело. Их забота - добыть топливо и выгодно его продать. Энергетическая политика - забота государственных органов.
В 1996 году был принят Федеральный закон "Опыт энергосбережения", согласно которому с 2000 года весь объем добываемых, транспортируемых, перерабатываемых и, главное, потребляемых энергоресурсов подлежит обязательному учету.
- Двухтысячный год наступил. Готовы ли мы к исполнению закона?
- Нет. На сегодняшний день уровень оснащенности предприятий приборами учета составляет всего 12-14 процентов.
- Константин Геннадьевич, а так ли уж нужны эти приборы? Что они, собственно, дают?
- Видите ли, с помощью прибора учета, который указывает, сколько мы реально потребляем энергии, можно сократить расходы по теплу в среднем на 35 процентов, а по электричеству - на 14 процентов.
Например, экономический эффект от внедрения счетчиков тепла в жилых домах ДЭЗа "Донской" в Москве, где работы выполняли организации - члены нашего Партнерства, составил за полгода в среднем свыше 55 процентов по отоплению и около 20 процентов по горячему водоснабжению. А это ни много ни мало - около 2 млн. рублей.
- Но установка приборов учета, как я понимаю, только первый шаг. Каким будет следующий?
- Тут ничего выдумывать не надо. Достаточно лишь умело использовать мировой опыт. Люди постарше помнят, как в 70-е годы на Западе разразился сильнейший топливно-энергетический кризис. Именно тогда во всех развитых странах волевым порядком были приняты программы энергосбережения, а власти стали стимулировать всех, кто бережно расходовал энергию. На предприятиях и в домах, где были установлены приборы учета энергии, действовали льготные тарифы, остальные - платили по обычным расценкам.
В нашей стране сгодится тот же принцип. Но прежде все объекты надо снабдить приборами учета.
- Но на это нужны немалые деньги...
- Мы предлагаем малозатратные, быстроокупаемые мероприятия, которые быстро принесут реальную экономию. Давайте определим, что сегодня выгоднее: вложить средства в установку приборов учета и навсегда забыть о дотациях или продолжать стонать о нехватке денег?
Судите сами: за девять месяцев минувшего года дотации в жилищно-коммунальное хозяйство достигли 65 миллиардов рублей и превысили объем задолженности по зарплате бюджетникам. Причем это не спасло российские регионы от топливного кризиса, потому что потери тепла и энергии в стране, повторяю, огромны.
Мы зачастую не знаем, кто в них виноват. Редко удается проследить, куда уходит топливо, предназначенное для населения. Например, ответственные работники скажут: мерзнем, мол, из-за аварии на теплотрассе, - и все верят, потому что в России до 70 процентов теплосетей нуждаются в ремонте. А под такое объяснение что угодно можно провернуть. Вот в одной из областей руководители ряда предприятий взяли и продали газ, поступивший для нужд области, за границу, так как цены на "голубое топливо" за рубежом гораздо выше, чем в России. Видимо, рассудили, что свои к холоду привыкли, переживут... С реализацией программы энергосбережения такие "повороты" станут просто невозможными.
- А как вы относитесь к грядущей отмене дотаций на коммунальные услуги для населения?
- Положительно. Мы посчитали, что благодаря энергосберегающим мероприятиям население будет платить за коммунальные услуги не больше, чем теперь, зато выиграют бюджеты всех уровней.
- С какими государственными органами вы сотрудничаете, кто конкретно проводит или должен проводить политику энергосбережения в России?
- "Некоммерческое партнерство" тесно сотрудничает с министерствами топлива и энергетики, финансов, экономики, государственного имущества, природы, по антимонопольной политике, Госстроем, Федеральной энергетической комиссией. Я, как заместитель председателя рабочей группы по вопросам энергоресурсосбережения и реформированию ЖКХ в Совете Федерации, с полной ответственностью заявляю, что реализация программы "Энергосбережение России" все-таки сдвинулась с "мертвой" точки.
Однако на сегодняшний день в стране нет государственного органа, занимающегося непосредственно этим вопросом, как принято в развитых странах мира. Но, надеюсь, к этому придем и мы.