Три бантика на груди

Наши люди делятся свежими впечатлениями

Неоднозначные результаты выборов в Госдуму РФ объединили многих россиян, большинство из которых до последнего времени были далеки от политики. Всех их связывает стремление высказать свое мнение по поводу происходящих событий и естественное желание быть услышанными. Вот что нам сказали некоторые из участников митингов.

Ольга Леонтьева, педагог:

— Вы спросите, почему на мне три беленьких бантика. Это меня мои подруги попросили за них ленточки нацепить, которые стали символом митинга. Они сами прийти не могут, из управления образования вдруг пришел приказ провести контрольные по русскому в 9-11-х классах, причем именно сегодня! Ну вы же понимаете: чтобы не пустить ребят на митинг. Именно русский язык выбрали, на него всегда часов не хватает. А заодно учителей придержать, бюджетникам же есть что сказать властям. А я считаю, что сегодня место учителя — здесь, на площади.

Валерий Купцов, физик:

— Нам говорят, что, если есть доказательства фальсификаций, нужно не на улицу идти, а в суд. Верно, будь наш суд независимым. Но на деле это не пройдет, потому что у нас на все законное нужна политическая воля первого лица. Раз мое право на честные выборы в Конституции записано, я и пришел сюда обратиться к президенту, он же гарант. Увы, у нашего гаранта налицо конфликт интересов: по должности ему надо быть за всех, по партийной принадлежности — за «Едро». Интересно, как он справится.

Тимур Арестов, сисадмин крупной компании:

— Ходил в наше консульство голосовать. За «Яблоко». Вообще за этот фрукт проголосовали все мои знакомые. Народ приезжал издалека, коллективно фрахтовал автобусы. А потом мы прочитали в ЖЖ о нарушениях и в субботу снова собрались у консульства на митинг. Человек сто, плакаты «За честные выборы!», все держалки — из хоккейных клюшек, это же Канада! Подтянулись телевизионщики из CBC News, говорят, ничего подобного здесь еще не бывало. Видно, что никто выступать не готовился, говорили от сердца. Закончили обращением к президенту РФ, которое мы передали ему через нашего генконсула в Торонто.

Евгения Чирикова, гражданский активист:

— Это был великий день! Когда люди, идя на митинг, берут с собой шоколад и тренировочные штаны, чтобы в случае чего отсидеть свой срок — это серьезно. Мы не какие-нибудь бараны, требования о перевыборах и освобождении политических заключенных провозгласили спокойно, как цивилизованный народ. Если они не будут выполнены, власти потом будут сожалеть, что не пошли на диалог в спокойной обстановке. Всех на 15 суток не посадишь.

Записки ворчуна

Патриотизм напоказ

Люди с митинга возвращались с белыми ленточками. Тормознул машину, остановилась — и надо же, тоже с ленточкой. Правда, c георгиевской.

Разместился в тепле и спросил: что, разве уже началась эта бездумная раздача бантиков? Водила ответил, что это еще прошлогодняя. Меня всегда поражала любовь сограждан к показушной символике: георгиевским ленточкам на антеннах автомобилей, женских сумочках и на разных деталях мужской одежды. Случайно знаю автора этого слогана «Я помню. Я горжусь» — она сделала карьеру на демонстрировании любви к властям. Но это неважно, существенно другое: что вы, нацепившие ленточки на антенны, помните и чем гордитесь? Что контрнаступление состоялось только под Москвой, за полторы тысячи километров от Берлина? Что уже через полгода немцы тем не менее дошли до Волги, а не мы до Рейна? Что благодаря бездарным, но безжалостным к своим солдатам генералам мы положили на одного немца пятерых наших? И поэтому Джугашвили не пришлось переезжать из Кремля в какую-нибудь глушь вроде Куйбышева?

Пристало ли показывать окружающим, какой ты хороший, какой патриотичный? Крестик носят все-таки под рубахой, а поверх одежды это приличествует только профессиональным отправителям культа. Патриотизм, как и вера, — дело сугубо интимное, и заявлять о нем следует лишь в критических случаях. Понятно, что начальство с целью трубит про победу семидесятилетней давности: им самим сегодня хвастаться нечем. Любить Родину надо с умом, не по Тютчеву. Мой приятель заменил всего одно слово в знаменитом четверостишии, и его нелепость сразу стала очевидной: «Умом Зимбабве не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать, в Зимбабве можно только верить». Правильно написал другой поэт, что вообще-то пора бы уже Россию понимать умом.

Петр Образцов

Что понятно ежу

В этом году правительство Москвы решило пораньше установить в городе елки — чтобы люди загодя начали ждать праздника, стали больше думать о хорошем, попутно избавляясь от обычной своей неприветливости и раздражительности.

Возле нас тоже появилась нарядная елка, и, видимо, в нагрузку к ней рядом со мной нарисовалась энергичная женщина с беджем на груди и папкой под мышкой. Пыхнув в сторону сигареткой, она деловито спросила, чего я жду от нового года.

— Ничего, — пожала я плечами.

— Что, год был плохой? — бойко наступала она, изображая живой интерес.

— Да нет, нормальный.

— Но плохого было больше, да?

— Больше было хорошего. Но пришлось расстаться кое с какими иллюзиями, и это подорвало мою хрупкую психику.

— А что случилось? — пыталась она втереться в доверие.

— Ну зачем вам? И потом, я вышла побегать, если вы не заметили.

— Да, конечно, но все-такие деловые, никто не останавливается, — сказала она, чем окончательно меня разозлила.

Я от нее убежала в лес. Думала о тех самых утраченных иллюзиях. Зачем нужна служба приставов, если за два года после решения суда они не ударили палец о палец. Я-то наивно полагала, что приставы уже по определению мои друзья, что уж они-то по-жегловски не сомневаются: «Вор должен сидеть в тюрьме!», а потому мои деньги у треклятого этого риелтора, конечно же, отнимут, и я заживу радостно и счастливо. С этой уверенностью я прожила 2010-й, а потом, все еще не теряя надежды, вступила в 2011-й и теперь на основании богатого личного опыта могу утверждать: абсолютно ненужный институт непрофессиональных людей, которые если и решают какие-то проблемы, то уж точно не наши. Зачем мы их содержим? Все, на что они способны, — под вспышки фотокамер выселить мужика, расплодившего тараканов и мышей, чтобы раструбить об этом подвиге всему свету. Не даром, мол, все-таки наши замечательные пристава хлеб едят. Не верьте. И сенатор так называемый, глава правовой комиссии Совфеда, тоже, полагаю, даром его ест, так что правильно я единороссов проигнорировала на выборах.

Должна сказать, что хорошо бегается только под позитив, под fairytales, пусть и белки всюду снуют, грызут свои орешки. А под реальные сюжеты бегается плохо, сердце жмет.

Ладно, думаю, сегодня пробежка не удалась. Добегаю до елки и остановки автобусной, а там все та же тетка мается, совсем замерзла. Подлетает ко мне.

— Самые запомнившиеся события года?

— Вы уж меня тормозили, — говорю.

— Так больше никто не останавливается, они типа все деловые, — заводит она свою шарманку, опустив меня ниже бордюра.

— Ладно, говорю, пишите: Брейвик-то, как экзистенциально пытаются к нему подходить, придумывают за него осмысленную теорию массового убийства. Дальше — Джобс: не хотел лечиться, упустил время, а сколько мог еще сделать для человечества! Человек каждый свой день проживал максималистски, как последний. Ну и, понятно, Каддафи, которого в XXI веке на глазах всего просвещенного мира по-средневековому растерзали, а дама Клинтон, доктор права от Йельского университета, только и сказала радостно: «Вау!»

— Я так быстро не успеваю, — говорит социолог.

— А и не надо. Запомните главное: если что, государство вас не защитит.

— Так это-то ежу понятно, — прыскает она.

Гузель Агишева

Между тем

Вчера стало известно о новых отставках. С руководящими креслами расстались два политических долгожителя. Так, о своем уходе объявил мэр Красноярска Петр Пимашков, возглавлявший город 15 лет.

Вторым попросился с должности вологодский губернатор Вячеслав Позгалев. Как теперь модно, он сообщил об этом в «Твиттере»: «Подал прошение президенту об отставке. Считаю невозможным руководить областью с таким уровнем доверия населения». Здесь «ЕР» набрала всего 33,4% голосов.