Никогда ранее российский лидер так прямо не увязывал локальные конфликты, в которых людей "гибнет даже больше, чем раньше", с попытками построить однополярный мир. Президент сожалел об "односторонних, нелегитимных действиях, не решивших ни одной проблемы", и переживал по поводу забвения принципов международного права. Путин указал, что якобы независимые "неправительственные организации" на самом деле "целенаправленно финансируемы", а значит - "подконтрольны", а ОБСЕ (Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе) охарактеризовал как "вульгарный инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной или группы стран".
Еще одна организация на четыре буквы (НАТО) заслужила критические замечания за развертывание системы ПРО вблизи российских границ. Президент вспомнил об обещаниях Запада после роспуска Варшавского договора. Генсек НАТО Манфред Вернер заявил 17 мая 1990 года: "Сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ, дает Советскому Союзу твердые гарантии безопасности". На итоговой пресс-конференции в Мюнхене Владимир Путин задал залу риторический вопрос: "Где эти гарантии?" Ответа не последовало.
Президент подтвердил, что Россия не примет дискриминационную Энергетическую хартию и взамен предложил Евросоюзу партнерствовать в сфере энергетики на основе обмена активами. Также Москва не согласится со статусом независимого государства для сербского края Косово. Наконец, Путин посоветовал западным менторам не учить Россию демократии хотя бы на том основании, что "те, кто нас учит, сами почему-то учиться не очень хотят".
Твердость в голосе и категоричность в оценках произвели впечатление. Кое-кто из обозревателей даже потревожил призрак "холодной войны". На самом деле речь Путина просто суммировала огорчения и разочарования, испытанные "Россией молодой" после 1992 года от общения с западным миром, которому во всем хотели подражать реформаторы ельцинской волны. Это не стало открытием. Неожиданностью было место и время оглашения внешнеполитической "доктрины Путина". Похоже, что эта доктрина - часть наследия, которое президент оставит сменщику в 2008 году.
А В ЭТО ВРЕМЯ
Вице-премьер - министр обороны РФ Сергей Иванов заявил, что выступление президента Владимира Путина в Мюнхене не было конфронтационным. "Я не думаю, что это было агрессивное или конфронтационное выступление, совсем нет, - сказал он на международной конференции. - Наши отношения с Евросоюзом, с США, с Германией, в частности, настолько зрелые, что мы свободны говорить то, что мы действительно думаем, и давать сигналы, на которые хотели бы получить ответы, открыто, без лицемерия и без философии "холодной войны".
Иванов отметил, что "мы не заинтересованы в том, чтобы навязывать российское мнение кому бы то ни было, мы просто говорим, что думаем. С другой стороны, мы не собираемся принимать участие в решениях, которые принимаются без России, или навязываются России".
Вместе с тем Сергей Иванов прогнозирует возрастание террористической угрозы и призывает мировое сообщество к принятию оперативных мер для борьбы с этим злом. Он подчеркнул, что вооруженные силы не всегда оптимальны для противостояния в вооруженных конфликтах, в которых присутствуют уголовный и националистический элемент, а также международный терроризм. По мнению вице-премьера, предпосылками для распространения терроризма являются низкий социальный уровень, а иногда просто нищета целых слоев населения многих стран.
"Нам удалось добиться успеха в Чечне, - сказал Сергей Иванов, - проблема решена. При этом особые специальные силы Министерства обороны РФ в Чечне задержали или уничтожили представителей 50 государств мира".