Ответ оказался крайне интересным. "В поисках "уклонистов" мы провели 3189 рейдов, в которых участвовали 7 тысяч работников милиции и 3 тысячи работников военкоматов", - сообщил зам. начальника ГУВД столицы Валерий Карнаухов. Выходит, что за десятком тысяч призывников гонялось столько же людей в погонах? Так неужели всех требовалось отводить на призывной пункт за руку? Оказывается, нет. Просто ГУВД не владело информацией о том, кто готов выполнить свой гражданский долг добровольно, а кого действительно нужно было к этому пригласить, а то и принудить. Вот и забрасывали сети. А посчитали улов - и поняли: вся мощь административного ресурса была задействована почти впустую - примерно 70 процентов ребят, охваченных рейдом, имели законные отсрочки от армии. А до злостных "уклонистов" руки так и не дошли - как было их 10 процентов от общего числа столичных призывников, так и осталось.
Но план-то надо было выполнять. Вот и хватали всех, кто под руки попадется. Больных - на городском призывном пункте обнаружилось 277 ВИЧ-инфицированных. На 30 процентов больше здесь оказалось выявлено наркоманов и алкоголиков, в 1,5 раза больше ребят с психическими расстройствами... Но почему их выявили здесь, а не во время первичного учета? Да потому, что призывная кампания в столице традиционно носит авральный характер. Вот откуда та напряженность в городе на протяжении всего осеннего призыва: 40 - 60 процентов жалоб москвичей мэру столицы и Людмиле Швецовой были как раз о грубости, бесцеремонности военкоматских работников по отношению к допризывникам и их родным о нарушениях закона. 70 процентов из 214 просьб в адрес городской призывной комиссии были удовлетворены. Не удивительно, что на таком фоне у многих москвичей сформировалось стойкое убеждение: сегодня в столице призывают только тех, кто не может откупиться. Ну не случайно открыто, чуть не на каждой станции метро процветает рынок услуг тем, кто за "белый билет" для сына готов выложить круглую сумму. Милиционеры же ходят словно с закрытыми глазами мимо объявлений типа: "Помогу откосить от армии".
"Надо говорить не о том, как лучше отлавливать призывников, а о том, почему наши дети и внуки шарахаются от армии как черт от ладана", - предложили повернуть разговор в конструктивное русло приглашенные на комиссию ветераны. Но этот больной вопрос Людмила Швецова и не думала обходить. Не раз в ходе заседания она вспомнила горькую историю солдата срочной службы Александра Овечкина - сироты, выпускника Московского социального приюта, который во время учебы в школе не раз становился победителем городских военно-патриотических смотров. В армию Овечкин пошел с радостью - его обещали направить в элитную часть. А попал в волгоградскую дивизию, где процветает дедовщина. Не раз избитый, покалеченный, сейчас он лежит в столичном госпитале, откуда, скорее всего, выйдет инвалидом...
"До тех пор, пока Сашина участь грозит хоть одному москвичу, легкой жизни не ждите", - пообещала военкомам Людмила Швецова. По ее мнению, Москва не может взять под опеку всю Российскую армию, но своим подшефным дивизиям в состоянии оказывать адресную помощь. И если именно в эти воинские подразделения направлять служить московских парней, их родители могут быть спокойны: сыновья находятся под присмотром правительства Москвы. Именно так намерен ставить вопрос Юрий Лужков при встрече с министром обороны, которая планируется в ближайшие дни. Тогда же будет поднят и другой - о том, как привлечь офицеров преподавать ОБЖ (охрана безопасности жизни) - предмет, пришедший в столичных школах на смену начальной военной подготовке. А чтобы во время призывной кампании конкретная судьба каждого парня была на виду, вместо 30 призывных комиссий решено создать по 126 в каждом районе. Они будут заниматься работой с допризывниками на протяжении всего года.