Как снимался фильм, вызвавший любовь зрителей, трепет пассажиров и гнев авиаторов-профессионалов
Отечественная гражданская авиация, в нынешнем году празднующая столетие, давала добро на взлет не только самолетам, но и фильмам. Среди кинолент, оставивших яркий след в сердцах зрителей, выделим «Экипаж». Точнее, их два — в 2016-м на экраны вышла версия режиссера Николая Лебедева с Данилой Козловским и Владимиром Машковым в главных ролях. Но мы сегодня вспомним первый «Экипаж», снятый Александром Миттой в 1979-м. Двухсерийный кинороман, собравший в первый же год проката более 71 млн зрителей, до сих пор прекрасно смотрится. О том, с какими приключениями пришлось столкнуться съемочной группе, делится с «Трудом» директор фильма, доцент ВГИКа Борис КРИШТУЛ.
— Мне запомнились слова одного из опытнейших пилотов Шереметьевского авиаотряда после просмотра нашего фильма: «Ведь точно знаю, что так не бывает, а ладони мокрые!» Такое признание дорогого стоит! — говорит Борис Иосифович. — Хотя если бы тогдашний министр гражданской авиации Борис Бугаев увидел, каким выйдет в конце концов наше детище на экраны, он бы еще подумал, благословлять ли наши труды.
Фильм-катастрофа и авиация — такое сочетание у профессионалов вызывает понятную оторопь. Впрочем, без помощи авторитетных экспертов «Аэрофлота» и самого министра фильм бы не состоялся. Им тогда тоже пришлось немало вытерпеть. А уж ключевой эпизод, где пилоты прямо в полете ремонтируют внешнюю обшивку самолета, вызвал у специалистов целый шквал критики и гневных протестов.
— Нас обвиняли в дремучем невежестве и требовали привести фантазию драматургов в соответствие с законами аэродинамики. К счастью, приставленные от гражданской авиации консультанты замминистра Сергей Павлов и заслуженный пилот СССР Юрий Луговой приняли удар на себя, хотя это было непросто, — вспоминает Криштул.
И вправду, чего только в этом фильме авторы не напридумывали! Фантазия их, кажется, не знала пределов. Военный мятеж, захват террористами самолета, извержение вулкана, землетрясение и раскаленные потоки горящей нефти, взрывы цистерн, столкновение взлетающего боинга со стеклянной стеной аэровокзала...
Жесткий кастинг проходили все артисты. По ходу съемок по разным причинам отсеялись такие мастера, как Алексей Петренко, Олег Даль, Елена Проклова, Николай Караченцов. А еще для создателей картины головной болью был поиск главного героя — самолета. Режиссер и директор картины по такому поводу дважды добились приема у министра Бугаева.
— В своем кабинете на Ленинградском проспекте, 37 он сначала прочитал нам лекцию о развитии воздушной отрасли в стране, а затем переключился на критику киноискусства. Нам пришлось отдуваться за то, что ничего путного про авиацию, по мнению министра, наш кинематограф не создал, кроме «Небесного тихохода», снятого еще в 1945 году. «Возьметесь сделать фильм не хуже — помогу», — напирал министр. Пришлось пообещать, — рассказывает Криштул.
Но снять с рейса на время съемок рабочий лайнер даже министр не мог. Помог случай. В Новосибирске на полосе загорелся самолет, у которого пожарные отвоевали лишь часть фюзеляжа. Этот кусок Ту-154 привезли в Москву, на нем и отсняли «воздушные» эпизоды второй серии. А тут еще одно ЧП подвернулось: на исследовательском рейсе летающей лаборатории разлили ртуть. Самолет спешно отправили на завод для ликвидации последствий.
— И вот прямо при нас Бугаев связывается с заводом и разрешает съемку на «ртутном» самолете. Такая стремительность ошеломила, а Бугаев, довольный произведенным эффектом, откинулся в кресле и благодушно спросил, есть ли еще проб-лемы. Мы с Миттой переглянулись и выпалили: «Борис Павлович, нам хотелось бы показать работу «Аэрофлота» на международных линиях. Но, признаемся, валюты у нас нет». И тут министр пошел нам навстречу: «Организуем. Визы и паспорта — прерогатива Госкино. Самолет, гостиница, питание — «Аэрофлот». Только сделайте фильм не хуже «Небесного тихохода»!»
Съемки были тяжелыми и долгими. Это сейчас компьютер может вам нарисовать что хотите, а тогда: Нефтеперерабатывающий завод, который, по сценарию, взрывается и горит из-за селевого потока, был импортным макетом. Режиссер попытался снять главную сцену «в натуре». На кладбище старых самолетов был найден Ту-114, вокруг которого прямо на ремонтировавшейся домодедовской полосе соорудили декорацию. Снимали сразу с трех точек. Но сцену, леденящую кровь, — взрыв лайнера — постигла неудача. Шесть тонн горючего, привезенные к месту съемки, извели махом, сожгли самолет, но, увы, раньше, чем включились камеры. Вот это была катастрофа! Она стоила директору нескольких дней размолвки с режиссером, но выкрутились, сняли, хоть и не так масштабно.
А тут еще руководство аэропорта некстати распорядилось срочно сворачивать работу съемочной группы: завершился ремонт полосы. Командир авиаотряда предложил даже Криштулу свою зажигалку, чтобы тот поджег на ВПП декорации и уносил ноги вместе со своими киношниками. И снова помог Бугаев. На этот раз на прием к министру директор картины взял артиста Георгия Жженова. Ну как таким гостям отказать? Высоким распоряжением съемки продлили. И вот Криштул предъявляет командиру отряда бумагу с резолюцией министра и ехидно спрашивает: можно, я зайду к вам за зажигалкой через десять дней? Тому оставалось только развести руками:
— Я потом Митте говорил, что надо бы уважить министра и кому-то из героев нашей картины спеть песню из его любимого фильма: «Мы, друзья, перелетные птицы...». Режиссер идею не поддержал, но благодарность всем, кто помогал «Экипажу» взлететь на экраны, остается до сей поры, — заключает мой собеседник. — Жаль, так и не удалось из первых рук узнать, какое кино Бугаев оценил выше — «Небесный тихоход» или наш «Экипаж». А теперь уже и не узнаешь...