.jpg)
И другие раритеты Петербургской филармонии
Уникальная выставка открылась в Петербургской академической филармонии. Посвящена она... зданию. Речь о Доме Дворянского собрания (именно так, настаивают организаторы, с двумя большими буквами!), отмечающем в этом году свое 185—летие. Ныне это Большой филармонический зал, где некогда бурлила общественно-политическая жизнь. Но не исключалась и насыщенная музыкальная, причем практически с самого начала. Лист, Берлиоз, Вагнер, Малер, Римский-Корсаков, Чайковский, Рахманинов... Эти и другие великие музыканты собирали в Большом зале аншлаги.
Как ни странно, долгие десятилетия истории здания толком не изучались. Секреты его масштабной реконструкции 1899-1901 годов оставались до недавних пор тайной за семью печатями. А с ними хранились под сукном и важные исторические документы.
Нынешние изыскания специалистов Филармонии помогли восстановить справедливость и собрать экспозицию, названную ими «Застывшая музыка». На ней демонстрируются неизвестные прежде или считавшиеся утерянными партитуры, фотографии, афиши, программки, акварели, картины, мебель... Более 300 предметов, большая часть которых прежде никогда не выставлялась, не менее трети из них — раритеты, в том числе из частных собраний.
Большая удача устроителей — сотрудничество с наследниками музыкантов и коллегами из городских музеев, архивов. Конечно, не обошлось без участия Музыкальной библиотеки самой Филармонии. Ее многолетний заведующий, кандидат искусствоведения Павел Дмитриев, внук пианиста-виртуоза Павла Серебрякова, стал научным консультантом выставки.
Расположилась выставка в двух залах фойе, носящих имена Шостаковича и Чайковского. В первом представлены экспонаты преимущественно ХХ века. Так, не по хронологии, что было бы привычнее, предлагают организаторы начинать экскурсию, прокручивая вспять «ленту времени» в непростое и великое, талантливое и во многом подзабытое прошлое.
Основу экспозиции в зале Шостаковича составляют предметы, имеющие прямое отношение к нашим современникам. Тем из них, кто составил музыкальную славу России. Нельзя пройти равнодушно мимо витрины с изящной дирижерской палочкой. Внешне как будто ничего особенного, но принадлежала она легендарному маэстро Евгению Мравинскому! Для показа передал ее из своей коллекции главный дирижер Филармонии Николай Алексеев.
 (1).jpg)
По соседству еще один удивительный в музыкальном контексте предмет: шейный платок Юрия Темирканова. Куратор Маргарита Самойлова объясняет, что Юрий Хатуевич слыл «одним из самых элегантных символов Петербурга». Что есть чистая правда, добавлю от себя! Не раз корреспондент «Труда» общалась с великим дирижером. Вкус и стиль были у него безупречны. «Музыка учит и этому», — говаривал он...
Спрашиваю у Маргариты Александровны, как родилась идея экспозиции. «Она давно витала в воздухе, — звучит ответ. — Толчком послужило начинание минувшего лета — регулярные экскурсии в Большом зале. Желающих оказалось, что ни день, на несколько групп! Стало понятно, что нужно расширять тематику, прокладывать новые маршруты культпоходов. А Дом Дворянского собрания был плохо изучен.
— То есть, когда в 1921 году здесь открывали Филармонию, здание просто приспособили к его новому статусу?
— Правильней сказать, отнеслись бережно. И сегодня мы показываем в наших залах предметы именно этого Дома. Здесь и мебель, и предметы декоративно-прикладного искусства. Когда-то они украшали Императорские комнаты Дворянского собрания.
Среди них интересный своей историей пуфик пурпурно-золотой обивки из Царской ложи. Мало того что он живой свидетель эпохи — еще и «участник» совместного заседания Госсовета и Второй Государственной думы в 1907 году. А недавно выяснилось: тогда им пользовался Петр Аркадьевич Столыпин, третий премьер-министр и министр внутренних дел Российской империи с 1906 по 1911 год.
Кропотливо изучая архивные фото, Маргарита Самойлова обнаружила снимок со Столыпиным, сидящим на том самом пуфике в Большом зале! То ли отдыхает после своего известного эмоционального выступления, то ли еще только готовится к нему...
Таких пуфиков в Дворянском собрании было несколько. Ставили их рядом с креслом императора, и сидеть на них позволялось лишь особам приближенным. Сохранился только этот. Чему поспособствовал Юрий Темирканов, перенеся его в свой кабинет.
Там же много лет стоял и «золотой» рояль — доминанта выставки. Играл ли маэстро на нем? История умалчивает. Скорее всего, говорят в Филармонии, нет. Он всегда трепетно относился к раритетам.
Шикарный этот инструмент с оригинальной росписью на крышке преподнесла Александру III знаменитая на весь мир фирма Steinway. Надеялась стать поставщиком Двора Его Величества. Император подарил его оркестру. До революции рояль находился в здании Дворянского собрания. Существует он, по словам специа-листов, в единственном экземпляре. После лета 1914 года замолчал более чем на столетие. Хотя все минувшие десятилетия поддерживался в форме реставраторами и настройщиками.
Сейчас Steinway из ХIХ века установлен в центре зала Чайковского на небольшом возвышении. В начале октября, спустя 110 лет, он снова «подал голос»: пианист и профессор Консерватории Николай Мажара исполнил несколько произведений Чайковского и Лядова, которые звучали здесь в последней трети позапрошлого века.
И это точно была уже не застывшая, а Живая Музыка!