Первое, что никак не удавалось нашим телевизионщикам, да и не совсем удается сейчас, - это оперативность. К сожалению, в отличие от продвинутых стран Запада, у нас еще нет развитой системы теленаблюдения в общественных местах, в том числе и в поездах метро, не очень много людей со съемочными камерами в руках, вездесущих журналистов-"стрингеров", неважно работают системы оповещения и связи и т.д. Дополнительной трудностью для ТВ на сей раз стало еще и то, что теракт произошел под землей, в труднодоступном для телевизионных камер месте. Потому зрители увидели лишь снятый позже вагон метропоезда, искореженный взрывом, да пострадавших, которых выносили или выводили из подземелья.
Впрочем, даже в тех редких случаях, когда камера случайно оказывается на месте происшествия ( как было в Каспийске во время праздничного торжественного майского шествия), понять что-либо в происходящем во время взрыва невозможно. Конкретные обстоятельства нужны, пожалуй, только следователям и экспертам для установления деталей преступления и обнаружения его исполнителей. Подавляющему же большинству зрителей необходимы на телеэкране не страшные картины случившегося, а общественное обсуждение мер преодоления зла и защиты от него миллионов людей.
Все произошло утром в пятницу - в день, когда на крупнейших телеканалах выходят вечерние ток-шоу, посвященные жгучим социальным проблемам. В каждом из нас жила настойчивая потребность услышать с экрана первые оценки и осмысления. Я включил в семь вечера Первый канал, рассчитывая в "Основном инстинкте" найти все это. Но, увы, не нашел. Светлана Сорокина, начинавшая в свое время программу в прямом эфире как остро-публицистическую, отвечающую злобе дня, вскоре перешла на облегченный режим, стала готовить ее заранее, чтобы выпускать в записи. Запланированный на пятницу выпуск "Инстинкта" диссонировал, видимо, с происшедшим, его просто сняли из эфира.
Зато коллега Сорокиной по жанру Савик Шустер в тот же вечер дерзнул выйти с полуторачасовой "Свободой слова" (НТВ), посвященной утреннему теракту. В студии, как всегда, у него собралось немало ведущих политиков, журналистов, ученых. Разговор получился весьма пестрым: некоторые выказали растерянность перед лицом трагедии, другие использовали случай для очередной пропаганды своих взглядов, третьи пытались предложить какие-то реальные меры. Наибольший успех у аудитории, собравшейся в студии, имели суждения ветерана спецподразделения "Альфа" С.Гончарова, в которых призыв к жестким мерам сочетался с требованием контроля за этими самыми финансовыми потоками, возможно, питающими террористов.
Некоторые идеи, высказанные в пятницу в "Свободе слова", нашли продолжение и развитие в передачах следующих дней. Надо сказать, почти все каналы обнаружили какие-то свои аспекты темы. В "Выводах" ("Московия") нам поведали впечатляющую историю двух друзей, оказавшихся в злополучном поезде. "Православная энциклопедия" (ТВЦ) познакомила со священником больничной церкви, исцеляющим души пострадавших. Л.Парфенов начал свои "Намедни" (НТВ) на той самой станции метро, где произошла трагедия.
"Вести недели" (РТР) дерзнули провести смелую реконструкцию событий теракта - минута за минутой, компенсировав тем самым отсутствие телекамер на месте событий. "Постскриптум" (ТВЦ) предложил не менее смелую политическую версию причин поднявшего в последнее время голову в стране терроризма. А "Времена" (Первый канал) провели в студии в прямом эфире рискованное голосование на "горячую" тему: "Надо ли выслать из Москвы всех выходцев из Кавказа?" Надо отдать должное В.Познеру и его гостям, разговор был построен так, что лишь ничтожное меньшинство высказалось за изгнание кавказцев из столицы.
Во время памятных событий на Дубровке ТВ выслушало немало упреков от власти, зрителей, прессы за то, как оно освещало тогда трехдневную трагедию в Театральном центре. И вот новый теракт и новый вызов - не только всем нам, но и телевидению. Оно на сей раз оказалось в целом значительно все-таки ближе к тому, чего от него ждут.