«Оставьте, пожалуйста, хвост»,
Или Продолжение записок троедетной матери
Со всеми вас прошедшими праздниками, дорогие родители! Как самочувствие и настроение? Я сейчас не о набранных килограммах, которыми мучается большинство мам, позволивших себе «с 1-го и по 13-е» садиться за стол поближе к залежам оливье. Я все больше о елках, утренниках, шоу, цирках, театрах, ледовых увеселениях (если, конечно, вам с погодой повезло), катаниях с гор (вот в Коломенском у нас некоторые катались — прямо по зеленой траве), диатезе после поглощения чадами шоколадок из подарков, больных животах, красном горле и соплях до колен…
Надеюсь, вы выжили. Надеюсь, вы скупили не всю сияющую огнями и разговаривающую адскими голосами китайскую продукцию в фойе всех тех мест, куда заносило вас в эти каникулы. Ах да, забыла — а как в этом году прошел визит Деда Мороза? Пришлось ли кому-нибудь отвечать на принципиальный вопрос о его существовании или о том, почемуДедушка так подозрительно похож на папу, брата, маму, бабушку? А елка на вас падала? А соседям вы пытались объяснить, что это не «невоспитанные толпы детей сейчас проломят потолок», а всего лишь «отважные моряки прыгают с палубы в воду, спасаясь от цунами»?
Аллергия на репертуар
Кстати, о соседях. Мира у нас барышня основательных габаритов — в 9 лет полтора с лишним метра ростом, 38-й размер ноги и 44-й размер одежды. Когда такая слонища носится по квартире, я не сомневаюсь, что живущие внизу люди испытывают разнообразные ощущения, и пытаюсь сберечь соседские нервы. А еще Мира самозабвенно играет на пианино, борясь попеременно то с «Жаворонком» Глинки, то с «Турецким маршем», — и почему-то именно этот факт бесит «нижних» больше всего.
Как-то мы оказались вместе с «нижней» соседкой в лифте, и она решительно обратилась к Мире напрямую:
— Девочка! Ты же девочка! Ты должна ходить легко, как балерина. А то мне кажется, что у вас дома носится полк солдат. И главное — вы когда-нибудь прекратите мучить ваше пианино после 9 вечера?
У меня уже аллергия на весь ваш репертуар!
Я успела высказаться относительно того, что до 22.00 мы имеем право мучить наше пианино столько, сколько нам нравится, но соседка уже вышла на своем этаже, а у Миры глаза начали наливаться слезищами. Утешив ребенка обещанием поиграть после обеда в «кукареку», я отправилась разогревать еду.
Через несколько минут из комнаты донеслись звуки «Собачьего вальса» в субконтроктаве, и продолжалось это довольно долго. На вопрос, чем это она там занимается, Мира мрачно ответила: «Меняю репертуар».
Подстольные игры
В общем, для кого как, а для меня новогодние каникулы всегда большой стресс. Во-первых, дети вдруг резко заканчивают ходить по школам и кружкам и оказываются все время дома у вас на голове, требуя внимания и реванша за все бесцельно прожитые дни без настольных игр (это еще повезет, если не подстольных), километрочасов мультиков, чтения вслух в сотый раз какого-нибудь «Эмиля из Леннеберги» или особенно любимых глав из «Приключений Карика и Вали», уродования простыни в попытках сделать «настоящий привиденческий костюм» и выпекания печенья в форме оленя Рудольфа, каковое при ближайшем рассмотрении больше напоминает лося, страдающего базедовой болезнью.
Во-вторых, когда «зайчики» сделают с вами все вышеперечисленное, они неизбежно захотят активности на воздухе, походов в гости и вообще всей положенной в эти праздники культурно-развлекательной программы. И тут уже все зависит от воображения и кошелька родителей, вариантов масса.
Я знаю некоторых, особенно увлеченных, пап и мам, которые ухитрялись брать билеты на два мероприятия в один день. С утра, допустим, любимое чадо, наряженное в костюм принцессы или дракончика, отправляется на елку в соседний ДК, а вечером, уже в другом одеянии, вопит от восторга в цирке, глядя на тощих хищников, скачущих через обручи. На следующий день — елка в каком-нибудь торговом центре, а вечером — шоу в Гостином Дворе. И с каждого мероприятия счастливые дети тащат домой неизбежный картонный или жестяной коробок с набором всего, что потом вызывает сыпь на попе и красные пятна на щеках.
«Челюсти» с контрабасами
В этом году получилось так, что мы с Мирой и Юрой (6 лет) больше ходили по гостям и через день репетировали рождественскую сказку (каждый год такое представление устраивает моя ближайшая подруга — Мирина крестная), где-Юре досталась ответственная роль Иосифа, а Мире — роль Вола, для которой она долго и тщательно приклеивала к обручу бумажные рога. Но тем не менее я с некоторым удовлетворением проставила галочки в строчку «Я хорошая мама». Я тоже водила детей «развлекаться»: на шоу в «Олимпийский» в формате 4D, в Театр кукол на «Геракла» и в Концертный зал им. Чайковского, где дети слушали прекрасный живой оркестр, исполняющий «Петю и волка».
Юру в оркестре больше всего заинтересовала группа контрабасов числом пять штук (если помните, его самого тоже в детстве звали Контрабасом). Около минуты он напряженно всматривался и вслушивался, а потом довольный воскликнул:
— Мама, я точно знаю теперь, кто изображал, как плывет акула! Ну, помнишь — «Челюсти»? Там были контрабасы! Когда придем домой, поставь мне то кино сразу, я хочу послушать эту музыку.
Я еще только надеялась, что о вкусах моего сына не услышали все в радиусе пяти метров, как немедленно откликнулась сидящая впереди бабушка:
— Мальчик, не мешай слушать! Женщина, детей надо воспитывать!
Я подобострастно покивала: простите-извините-замолчи, — Юра притих, но через некоторое время, когда по ходу действия волк уже слопал утку, снова завозился и громким шепотом спросил:
— Ма, он утку совсем съел или еще выплюнет, как в «Красной шапочке» бабушку? А долго еще, а то я уже, кажется, хочу есть…
Бабушка уже разворачивалась с самым несимпатичным выражением на лице, как Юра испуганно предварил ее реплику:
— Все-все, простите, молчу… Хотя, если честно, писать мне тоже уже хочется.
Репутация дедушки М.
Письма Деду Морозу были отправлены еще в октябре. Мира пока что свято верит и в Деда со Снегурочкой, и в Питера Пена, и в зубную фею, так что в мою задачу входило ни в коем случае не разочаровать детские ожидания и не подмочить репутацию дедушки М.
Юра просил набор лего под названием «Звезда смерти», но я сразу предупредила, что Дедушка не дурак и если на коробке написано «от 15 лет», то он не станет 6-летнему мальчику дарить такую взрослую игрушку (она еще и целое состояние стоит, между нами говоря). Мира хотела удочку — они с Юрой увлечены компьютерной игрой в рыбалку, о чем я расскажу как-нибудь в другой раз.
В общем, старичок расстарался, и Юра с восторгом получил в подарок лего из серии «Полицейский участок», а Мира — не только удочку, но и надувную лодку с настоящими веслами (подарили мои друзья). Среди новогодних подарков оказался и костюмчик дракона на Юрку, в котором он прожил чуть ли не сутки, прыгая и плюясь якобы огнем.
Следующим вечером я, зайдя в детскую, чтобы выключить лампочки на елке, обнаружила сына спящим в костюмчике на голое тело. Когда я стаскивала с его головы драконью пасть, Юра забрыкался и во сне взмолился: «Пожалуйста, оставьте хотя бы хвост!»
Видимо, практически сжился с образом…
Каникулы
Праздники заканчиваются, впереди опять школа, опять шахматы и тренировки по таэквондо, опять «Жаворонок» Глинки, хор «Вереюшка» и психологический театр. В ночь после Рождества дети обсуждают быстротечность каникул.
Мира: Юр, ты хочешь в школу?
Юра: Не-а.
Мира: Я тоже. Ты хотел бы, чтобы зимние каникулы были всегда?
Юра (страстно): Да-а-а!
Мира: А я бы не хотела. Я бы хотела, чтобы всегда были летние. А зимой чтобы были только праздники.
Подвинься — и пой!
Юра между 10 часами вечера и 3 часами утра, рефреном:
— Ма-а-ам! Спой еще раз про камчаточку, принеси попить и не уходи. Я тебе сказку щас сам расскажу. Значит, так. Я был на елке — угадай, кем? Нет, ты угадай! Нет, ты второй раз угадай! Ну, ма—ма-а-а! Ну, это же так просто! Я на елке был: Ну? Ну? Ну, кого я больше всего люблю и тебя достаю? Ну, как ты не хочешь подумать, ну, думай го-ло-вой! Ну? Эх, мама, ты глупая, недумная! Я был игрушечным зом-ба-ком! Я висел на елке и пугал Снегурочку и космонавта. А они жаловались — кому? Правильно, Дедморозу. А он что? Он на телефон упал и лежит. И они бы позвонили в полицейскую комнату, а тут никак, тут Дедмороз лежит и притворяется, что он за меня. А я-то знаю, что он хороший, и рычу ему… Ты меня за ручку держи, хорошо? Ну, ты постой чуть-чуть, а потом сядешь. Мам, ты еще мне камчаточку спой разик-двазик… я посплю тогда. А давай, я к тебе пойду, я сам умею креслице зараскатать. Ну, пожалуйста! Ну, мамочка! Ну, я буду тихо-тихо! Три раза буду тихо-тихо и еще тебе сказочку расскажу — угадай про что? Не-е-ет, ну ты опять не думаешь, ты спешишь все время не думать… Я второй раз про зомбаков не буду, я второй раз только про Питерпена спрошу у тебя еще раз, ладно? А что такое «мне снятся и мерещатся»? Это когда во сне щекотно? Ну, мерещить — это так немножко щекотать? А-а-а, понятно. Ой, ты куда? Нет, я с тобой! Я с тобой! Ну, ты чай пей, я тут посижу. Не холодно, пол теплый. Я вот на Айке полежу тогда. Айк, Айк, иди сюда, иди! Айк, вот я тебе песенку спою: на кры-ыльце-е сиди-ит соба-ачка с маленькой боро-одкой… Как Пиня у нас на третьем этаже, такая же собачка… Ма, ты скоро? Скоро ты, говорю? Ых, писать хочется. Ма, я в сортир. Мам, пойдем к тебе, пожалуйста. Ну, давай, я прополощу еще раз! Могу два раза прополощискать. Хи-хи, я неправильно сказал: Мишку, мишку возьми, и Кирюшу! Он там, я его под Петровича положил. Спасибо… Подвинься — и пой!