Драка за водку — купцам навар

Рекламные ходы, придуманные Шустовыми, используются и сейчас

В дореволюционной России едва ли не каждый второй житель знал фамилию Шустов. В больших и малых городах империи представители самых разных сословий с удовольствием попивали шустовскую «веселящую продукцию»: водку, настойки, коньяк.

Алкогольные короли

Основателем династии «алкогольных королей» принято считать Леонтия Шустова. Этот вольноотпущенный крестьянин перебрался в 1802 году из рязанских краев в Москву, а девять лет спустя сумел получить звание купца третьей гильдии. Однако особыми талантами и рвением по части коммерции он не отличался. Куда лучше получалось у Леонтия готовить «для здорового домашнего потребления» всякие водочные настойки — на травах, на ягодах. Свое ноу-хау купец передал сыну Николаю, который в 1863 году и организовал предприятие по выпуску водки. Он выкупил по дешевке старую кузницу на Маросейке, поставил там перегонный аппарат, чаны, нанял трех мужиков…

Хотя этот заводик производил «огненную воду» отменного качества — в одной только Москве насчитывалось до 300 подобных предприятий, — предприниматель понимал: без серьезной рекламы его делу грозит крах. Поскольку средств на традиционные объявления в газетах-журналах не хватало, Николай Шустов придумал оригинальный ход.

Осенью 1864-го на московские питейные дома и трактиры вдруг обрушилась эпидемия скандалов, которые происходили практически по одному сценарию. В ресторане появлялись один-два молодых человека и заказывали бутылку шустовской водки с хорошей закуской. В ответ на заявление полового, что такого сорта водки в наличии не имеется, посетители возмущались: «Как же так, у вас здесь, судя по вывеске, серьезное заведение, и вдруг — нет лучшей в России водки? Безобразие! Вы над нами издеваетесь!» Начиналась заваруха. Служитель трактира получал от разгневанных гостей пару оплеух, опрокидывались стулья, со звоном летели на пол тарелки. На шум являлась полиция и забирала дебоширов в участок, следовали составление протокола, штраф…

Бейте аккуратно!

Каждый такой скандал с удовольствием обсуждали обыватели, о них писали газеты. В итоге уже через несколько дней о пресловутой шустовской водке знала вся Москва. Каждый приличный трактир озаботился проблемой, как бы получить для своих посетителей партию этого известнейшего напитка, и спешил сделать заказ в фирме Шустовых. После этого, словно по команде, происшествия на водочной почве прекратились. Выяснилась интересная закономерность: всех арестованных драчунов забирал из полицейских участков и платил за них штрафы один и тот же человек — приказчик торгового дома «Шустов».

А организовывал рекламную кампанию сам Николай Леонтьевич. Через своих приятелей он свел знакомство с двумя десятками московских студентов и предложил им весьма веселую сезонную работенку — устраивать публичные скандалы. Купец неплохо платил своим агентам, но строжайше указывал буйствовать в меру: «Бейте аккуратно, чтобы штрафу не более чем на 10 рублей было».

Необычный пиар дал прекрасные результаты. Доходы фирмы росли как на дрожжах, объемы производства увеличивались, и уже через год завод переехал в более просторное помещение на Мясницкой улице. Однако Шустов не стал почивать на лаврах. Вместо банальной водки он решил перейти к выпуску различных настоек — продолжить любимое дело своего батюшки. Первый рецепт, придуманный (и даже запатентованный) Николаем Леонтьевичем, — «Зубровка». Потом появились «Травный рижский бальзам», «Перцовка», «Смородиновая почка», «Белая слива тонкого вкуса».

Гран-при за коньяк

В самом конце XIX века ликерно-настоечная империя стала еще и коньячной. К этому времени управлением делами фирмы занимались уже сыновья Николая Леонтьевича во главе со старшим — Николаем Николаевичем. Именно он отважился в 1899 году на рискованную покупку: приобрел в Ереване захудалый коньячный завод Нерсеса Таирова. Шустовы вновь пошли оригинальным путем. Первым делом решено было усовершенствовать технологию производства так, чтобы коньяк шустовский не уступал по кондициям коньяку французскому. Для этого требовалось разузнать секреты тамошних виноделов. Младший из братьев Шустовых выехал на спецзадание. Он устроился рабочим на одном из предприятий во французской провинции Коньяк и стал исподволь собирать необходимую информацию, которая немедленно пошла в дело. Результаты превзошли все ожидания. В 1900-м Николай Шустов анонимно послал образцы своего коньяка на Всемирную парижскую выставку. И случилось чудо: конкурсная комиссия, в которую входили французские дегустаторы-профессионалы, присудила неизвестному виноделу Гран-при!

Шустовская фирма освоила выпуск более десятка марок коньяка. Рекламную кампанию этой продукции решили провести уже испытанным способом. Но теперь нанятые братьями-виноделами агенты разыгрывали иные спектакли. В какой-нибудь шикарный ресторан заходила парочка: дама, одетая по последней моде, в сопровождении галантного кавалера. Посетители выбирали в меню самые изысканные блюда, а когда сервировка стола уже заканчивалась, господин небрежно говорил: «Да, и принесите еще бутылку шустовского коньяка». Когда официант растерянно отвечал, что такой сорт ему неизвестен, мужчина демонстрировал крайнюю степень неудовольствия: он вставал и громко, на весь зал, говорил своей спутнице: «Дорогая, извини, что я привел тебя в забегаловку, где даже не слышали о лучшем в мире коньяке. Мы немедленно уходим отсюда!» Завершилась эта рекламная эпопея именно так, как предполагали ее организаторы: уже через месяц владельцы лучших ресторанов стали активно закупать коньяк шустовского производства.

Непростая оговорка

Шустовы были гениями пиара. Они умели заинтересовать своим товаром, как никто другой в России. Похвала шустовским напиткам размещалась на стенах зданий, на бортах пароходов, на крышах самых первых трамваев, отправившихся в рейс по городским улицам. Сыновья Николая Леонтьевича раньше других промышленников додумались помещать свою рекламу прямо под заголовком какой-нибудь популярной газеты или журнала. И?они же первыми стали выкупать всю площадь обложек известных изданий для рекламных текстов и картинок.

Всякий раз, когда в Малом театре шла «Бесприданница» Островского, актриса, исполнявшая роль Ларисы, оговаривалась и в одном из эпизодов просила подать ей не просто коньяка, а именно шустовского коньяка (хотя во времена, когда Александр Николаевич писал свою пьесу, такого напитка еще не существовало). За свою «оплошность» актриса ежемесячно получала конверт с полутора тысячами рублей, а руководителям театра, якобы не замечавшим подобных оговорок, присылали от Шустовых по пять ящиков рекламируемого напитка.

Давняя традиция

Выпить по случаю праздника или радостного события — вполне в российской традиции.

После чудесного спасения императора Александра II во время покушения на него, совершенного в начале апреля 1866 года у ворот Летнего сада, для москвичей на Красную площадь выкатили бочки с дармовым вином.

По распоряжению наркома обороны всем воинам — участникам знаменитого парада на Красной площади вечером 7 ноября 1941 года были выданы «внеочередные» 100 граммов водки — в честь праздника.

К 70-летию Л. И. Брежнева в 1976 году на одной из московских фабрик приготовили уникальный подарок. В отделениях специальной коробки, украшенной росписью, были уложены конфеты, две бутылки водки и две бутылки вина. Причем вино достали не простое: одна из бутылок являлась ровесницей генсека и была запечатана еще в 1906 году. Этот эксклюзив удалось раздобыть в массандровском винохранилище, причем на бутылке смогли даже сохранить нетронутым слой благородной пыли.

Подсчет промилле

В правилах, составленных при императрице Екатерине Великой для государственных лиц, в частности говорилось: «Кушать сладко и вкусно, а пить с умеренностью, дабы всякий мог найти свои ноги для выхода из дверей».

А вот предусмотренные «Уложением о наказаниях» (1845 год) степени опьянения (по мере их возрастания):