- Сколько же фильмов в вашем творческом багаже?
- Сорок пять. Но было много проходных. Я однажды пожаловался Олегу Стриженову: у меня столько фильмов, а удачных ролей мало. А он мне на это ответил: "У тебя есть Домовой из "Никто не хотел умирать". Я сыграл в три раза больше ролей, но таких и у меня немного".
- Вас до сих пор узнают прохожие?
- Сейчас не столь часто... Литовский зритель менее эмоционален, чем российский. Когда узнает, даже глазами боится встретиться. А в Москве, бывало, остановит прохожий, схватит за руку, спрашивает: "В каком фильме вы сейчас снимаетесь?" После выхода на экраны фильма "Никто не хотел умирать" на меня пальцем показывали, говорили: "Вот Домовой идет".
- Есть среди ваших ролей любимые?
- Пожалуй, тот же Домовой. Кинокритики дали ему тогда очень высокую оценку. Говорили, что впервые в советском кинематографе создан убедительный образ врага - не просто бандита, а человека со своим мировоззрением, убеждениями. Люблю роль советского разведчика в фильме "Повесть о чекисте". Кстати, у него есть реальный прототип. В фильме он проходит как Николай Крафт, а в жизни его звали Николай Гефт. Я изучил большой документальный материал об этом человеке.
- Как бы вы определили свое кинематографическое амплуа? У вас ведь такие противоположные роли - тут и "лесной брат", и советский разведчик.
- Я бы не сказал, что эти роли противоречат друг другу. Оба героя - сильные личности, смелые люди, оба борются за свои убеждения. Разве что у Домового присутствует чувство бесполезности борьбы, безысходность.
- Советские режиссеры приглашали вас в основном играть иностранцев, вы и говорите с акцентом. Вас озвучивали другие актеры?
- Да. Но однажды был забавный эпизод. Пригласили меня в картину "Стоянка три часа", по сюжету которой встречаются русские ветераны-фронтовики. А режиcсер сказал: "Не люблю, когда играет один актер, а озвучивает другой". Позвал сценариста и предложил переписать сценарий ради меня так, чтобы один из фронтовиков был литовцем. Так что иногда я говорил с экрана и своим голосом.
- Почти все ваши фильмы сняты за пределами республики, на "Мосфильме", "Ленфильме", киностудии Довженко... Можно ли говорить, что в основе вашего искусства - русская школа?
- Я окончил ГИТИС. Русскую сценическую культуру впитал, что называется, в кровь. Знаю, например, всю историю МХАТа, начиная с основания театра в прошлом веке. Родители мои были простые люди, отец - портной высокого класса, они бредили театром. Привили эту любовь и мне.
- Есть ли у вас друзья среди русских актеров?
- И немало, правда, некоторые уже ушли из жизни. В "Последнем дне зимы" снимался с Толей Солоницыным и Левой Дуровым. В "Острове сокровищ" - с Борисом Андреевым. В "Последнем форте" - с Лидией Смирновой. В "Схватке" - с Людмилой Чурсиной и Юрием Яковлевым. Теперь я нечасто выбираюсь из Литвы, тем более дорога для меня каждая встреча с друзьями. В прошлом году в Вильнюс приезжала Людмила Чурсина с Театром Армии. После спектакля мы встретились, было очень приятно вспомнить былое.
Пригласили меня как-то в Москву на премьеру фильма "Пираты в океане", в котором я сыграл роль. В Доме кино была встреча со зрителями. Вышли на сцену, рядом Лева Дуров. Нас начали представлять, и вдруг Лева берет микрофон и говорит на весь зал, обращаясь ко мне: "Ты теперь иностранец, ты еще любишь меня?" "Люблю", - говорю. А он: "Я ведь русский". - "Лева, тебя и русского люблю". В зале - аплодисменты, смех.
- Творческие люди обычно не могут сидеть без дела. Чем вы сейчас себя занимаете?
- Пишу воспоминания. Издал книгу "Дневники актера". Я сижу дома только два года, хотя на пенсии уже четырнадцать лет. Когда ушел на "заслуженный отдых" и казалось, что пришла пора прощаться со сценой, меня пригласил Эймунтас Некрошюс. В его знаменитых "Трех сестрах" играл старичка Ферапонта. С этим спектаклем был в Санкт-Петербурге, Москве, Витебске, Новосибирске, Канаде, Колумбии, проехал по всей Европе, трижды посетил Италию. Эта страна помешана на Некрошюсе.
- Ныне театры в Литве еле сводят концы с концами, литовская киноиндустрия рухнула. Наверное, вам, ветеранам сцены, грустно смотреть на это?
- Все не так однозначно. Пришла молодежь, которая, образно говоря, часто ходит вверх ногами. Это все пройдет, зато есть Эймунтас Некрошюс, имя которого звучит по всей Европе, Римас Туминас, которого приглашают лучшие театры России. Я оптимист и думаю, что все будет хорошо.