Литературный обзор
«Голодные и безработные — материал, из которого создается диктатура», — сказал американский политик, пробовавший себя и на литературном поприще. Его речь всегда была отточенной и выверенной, как тексты и рецепты русских инженеров, один из которых пишет книжки, а другой открыл в себе выдающийся кулинарный талант.
Георгий Чернявский «Франклин Рузвельт»
На этой неделе Владимир Путин стал президентом России в четвертый раз. А единственным четырежды избранным президентом США был Франк-лин Рузвельт. Причем именно во времена его третьего и четвертого президентского срока отношения наших стран достигли завидных высот. Автор напоминает: Рузвельту принадлежит ключевая роль в удачном для СССР переделе мира после Второй мировой — он фактически отклонил все инициативы Черчилля, идущие вразрез с требованиями Сталина. А до войны сумел победить депрессию и дать работу миллионам нуждающихся. Рузвельтовский «Новый курс» некоторые богачи сочли подготовкой к уничтожению капитализма, что, конечно, совсем не так. Потрясенный катастрофой Перл-Харбора, 32-й президент США незамедлительно ввел страну в войну. И сразу же начал помогать СССР поставками сырья, продуктов и боевой техники по придуманному им же ленд-лизу. Это означало, что уничтоженное в боях оборудование оплате не подлежало, а сохранившееся надо было просто вернуть. Это он инициировал атомный проект, но все же не он сбросил бомбу на Хиросиму. Умер Рузвельт за 26 дней до Победы в войне — несомненно, и его победы тоже.
Александр Кабаков «Группа крови»
Жуир, бонвиван, инсургент, стиляга — слова, близкие автору. А от разговоров «чисто по телефону», как определяет свой адюльтер один из персонажей, Кабакова подташнивает. Ему скоро 75, и во всем хочется подлинного, непритворного. Этим дышит фантасмагорическая проза последних лет: повесть, семерка рассказов и занимающие половину сборника язвительные эссе. В них достается всем сестрам по серьгам: сексуальным меньшинствам, Эдуарду Лимонову, Ксении Собчак, Александру Проханову. Сквозит в книге и тема смерти: «Сгинул старик вот как: просто исчез, и все», «Ей уже было около девяноста, так что смерть проще всего было признать естественной», «Вы хоть представляете, что такое выпивать с покойником?!». И неважно, откуда цитата — из поздних записок Крупской или навеяна белой горячкой доктора наук:
В «Группе крови» придумано (привет Оруэллу) некое учреждение, «контора» (привет и Солженицыну), которая производит и вбрасывает в общество «страх». «Мир вечен потому, что вечен страх».
Достоинства Кабакова-беллетриста: открытый финал и недостаточность беглого прочтения. Его прозу можно и нужно перечитывать, а такое сегодня нечасто случается.
Влад Пискунов «Русская кухня. Лучшее за 500 лет»
С серьезными книгами про русскую кухню у нас жидковато. А эта — настоящий восторг! Каждое блюдо преподносится так тепло и красиво, что его хочется не только отведать, но и, набравшись храбрости, приготовить самому. Шеф-повар культового ресторана «Матрешка» пристрастно изучал монастырские и дореволюционные издания по кулинарии. Тут «уха из петуха» и из «разгневанного» налима. И удивительная «мурцовка» со студнем, «суп потемкинский» и «щучина» не только из щуки. Названные в честь расточительного тамбовского помещика-гурмана «рахмановские щи» со шпинатом и «репня» — с перловкой. А еще «ботвинья из сныти», окрошечный квас и варианты самой окрошки, наслаждаться которой можно вприкуску с отварным молодым картофелем, макая его в крупную соль...
И вся эта снедь «приперчена» цитатами из «Домостроя», словаря Даля, Загоскина, Теофиля Готье, Лескова и даже Шаляпина. Нет, наша кухня не сводится к щам и кашам, и автор это ярко демонстрирует.