- Александр Васильевич, летчики - народ очень собранный. Особенно, наверное, не расслабишься, даже если и хочется отдохнуть от дел?
- Летная работа действительно постоянно держит в напряжении. Ну а уж о летчиках-испытателях и говорить нечего. Нередко даже во сне летаешь. Я давно не знаю, что такое отпуск. Вот я и решил поменять киевскую квартиру на дом в сосновом бору.
- Ваш сын - тоже ведь летчик-испытатель. Папина слава заставила Галуненко-младшего пойти по папиным стопам?
- Артисты часто говорят, что дети у них вырастают за сценой. Вот и Женя вырос у нас в дежурном звене. Потом пошел в аэроклуб, мы об этом даже не знали. Окончил летное училище, летал на истребителях. А когда Союз развалился, пришел в наше КБ и стал летчиком-испытателем.
- Вы первым подняли в небо самый большой в мире самолет "Мрия", установили множество мировых рекордов. От вас зависело: подарить этому уникальному самолету долгую жизнь либо сразу поставить существование этого гиганта под сомнение.
- "Мрия" - действительно уникальный самолет, его строила почти вся страна. Прежде чем подняться в небо, я, наверное, тысячу раз мысленно прокрутил предстоящий полет. Потом меня спрашивали: а страшно было? Если будешь думать о страхе, то никогда не выполнишь то, что от тебя требуется. Может быть, страх и пришел потом, когда я уже слетал, что естественно.
- Полет "Мрии" с космическим кораблем "Буран" на "спине" видели миллионы людей в нашей стране и за рубежом. Вы сожалеете о том, что этот космический проект был свернут?
- Конечно. Ведь это была одна из вершин советских достижений. Когда мы летели в такой спарке за рубеж, я всегда испытывал чувство гордости за Родину и свою профессию.
- Каждый раз, поднимая в небо новую машину, вы не только устанавливали мировые рекорды, но еще и рисковали жизнью. Как государство вам платило за это?
- За рекорды не платили ничего. Наоборот, наше КБ платило федерации за их регистрацию. А вот за первый полет "Мрии" мне заплатили около пяти тысяч рублей советскими деньгами. Остальным членам экипажа поменьше. Средняя зарплата у летчика-испытателя тогда была около тысячи рублей. А вообще все полеты разделяются по степени сложности, и именно от этого зависит наша зарплата. Полет на "Мрии" был высшей степени сложности. Тогда для нас важнее были не деньги, а признание - диплом, медаль, то есть моральный фактор. Каждый большой самолет в процессе испытаний проходит проверку на так называемые углы атаки. Это профессиональный термин.
- Можно ли говорить, что советская школа летчиков-испытателей и сегодня не утратила своих позиций?
- Конечно! Мы в Украине до сих пор учимся по образцам советской школы. Те люди, которые ее прошли или окончили Российскую школу летчиков-испытателей в Жуковском, - настоящие асы.
- Что летчики вкладывают в понятие "человеческий фактор"?
- Летные происшествия происходят по нескольким причинам. Одна - конструкторская недоработка, которая своевременно не была выявлена и "выстрелила" в полете. Техническая причина, когда какая-то система отказала и экипаж не смог справиться с ситуацией. Третий вид - это ошибка экипажа или тот самый человеческий фактор. Другими словами - несвоевременное или неправильно принятое решение во время полета, повлекшее аварию.
- Александр Васильевич, техника сегодня доведена до такого совершенства, что появились слухи, в которые не хочется верить. Например, будто бы, взлетев и поставив самолет на автопилот, летчики могут и спиртного выпить?
- Это полная чушь. Поверьте человеку, который пролетал 40 лет. Такого быть не может.
- Но ведь был случай, когда командир пассажирского корабля позволил постороннему человеку "порулить" штурвалом, и это закончилось трагедией.
- Да, такое, к сожалению, было, и этому нет оправдания. А я расскажу вам другой случай. Летчик-испытатель, который летал по всему миру в группе украинских соколов, в ходе показательной программы решил проявить свои маленькие амбиции. На косой петле он попытался исполнить внешнее вращение. Но существующее во всем мире правило гласит: никогда на показательных выступлениях не меняй программу, которая была отработана многократно. Эта первая и самая главная заповедь была нарушена, и все закончилось трагически.
- Александр Васильевич, признайтесь: вы ведь тоже однажды предложили взлететь на "Мрии" посторонним людям?
- Вы имеете в виду чету Горбачевых? Это была шутка. Правда, Горбачевы, кажется, восприняли ее всерьез. А дело было так. Михаил Сергеевич с Раисой Максимовной прилетели в Киев. Партийный лидер Украины Владимир Щербицкий, конечно же, захотел показать им только что построенную "Мрию". Мы с генеральным конструктором Петром Васильевичем Балабуевым показали Михаилу Сергеевичу кабину пилотов. Он сел в командирское кресло. Тут я в шутку и сказал: "Михаил Сергеевич, мы сейчас взлетим, и вы сможете оценить нашу машину в полете". Горбачев удивленно вскинул глаза, но промолчал. Было видно, что нашей шутки высокие гости не поняли. Но, справедливости ради, надо заметить, что именно тот визит Горбачева и помог нам создать коммерческую авиакомпанию.
- После того как вы закончили летать, в вашей жизни что-то изменилось?
- Ничего не изменилось. Все так же хочется в небо, и полеты снятся по ночам.