Тогда, февральским днем минувшего года, мы целый день читали письма родителей: "Первое сентября в нашей школе началось с выступления директора Веры Мальцевой о том, что за лето произведен дорогостоящий ремонт туалетов. С этой поры у наших детей закончилась счастливая пора. В целях сохранения чистоты вот уже полгода туалеты все время закрыты на ключ. Ученики младших классов постоянно бегают по коридорам в поисках дежурных с ключами, но, как правило, безуспешно... Отхожее место стало для директора какой-то святыней, куда ребенку вход запрещен. В итоге дети нахулиганили, испачкали стены туалета. Это, конечно, плохо. Но туалет давно отмыли, а ребенка не вернешь..."
Директор школы Вера Мальцева не выглядела не то что смущенной - лицо ее выражало праведный гнев и возмущение. Она, опытный педагог, а до этого - секретарь горкома партии, сочла себя оклеветанной и оскорбленной. Вера Васильевна долго не хотела разговаривать с нами, подозревая, что и мы видим ее вину в смерти Бори. После долгих уговоров она поверила в нашу объективность и разразилась монологом о том, как много делает для родной школы, на одном энтузиазме вытягивая ее из отсталой и расхлябанной - в одну из лучших в области... "Вы знаете, каких сил мне стоило отремонтировать туалеты, чтобы к новому учебному году дети входили туда как на праздник! - восклицала Вера Васильевна с дрожью в голосе. - Одна побелка обошлась в 5-7 тысяч рублей. Поэтому, когда одна из техничек сообщила мне, что в мужском туалете на белой стене явственно отпечатались следы мужской обуви, я бросилась туда. Это было ужасно! Стена была испорчена! Уже тогда я подумала о Якубовиче - он всегда доставлял мне массу хлопот".
Далее Вера Васильевна разыграла настоящий психологический детектив: стала вызывать мальчиков в свой кабинет поодиночке, где, пристально глядя им в глаза, требовала: "Имя!" Кто-то вроде бы назвал ей Якубовича. Вера Васильевна тут же вызвала его прямо с урока, заперла дверь и "провела беседу". Из кабинета, вспоминают одноклассники, Боря вышел на себя непохожий - понурый, бледный. Сказал, что должен привести в школу маму (отца у мальчика не было).
Прошло три дня. Мама в школу не пришла: Боря от нее неприятность скрыл. Вера Васильевна рассказала нам, что "выловила" Якубовича возле раздевалки, "приперла к стене" и - уже при большом скоплении народа- высказала ему все, что о нем думает. "Да, я напомнила, что собиралась и раньше отчислить его из школы. - уверенно говорила она. - Это был обычный строгий разговор директора с учеником. Ни о каких деньгах речи не было, это клевета". По словам же присутствовавших при "обычном разговоре" учеников, Мальцева и тогда, и потом неоднократно оперировала одной и той же суммой: 9 тысяч рублей. Этой цифрой она обозначила ущерб от хулиганского поступка Якубовича...
Была при том разговоре и девочка, которая пользовалась Бориной симпатией. К 9-му классу девочка вытянулась, похорошела и Борю иногда поддразнивала. Он же, по словам одноклассников, сильно переживал. Писал стихи. Один из Бориных друзей показал нам помятый тетрадный листок в клеточку: "Мне кажется, что мы близки, но будто потерялись в чаще. Твои далекие шаги во мне все чаще, чаще, чаще..." Это - об Ире.
Во время той директорской отповеди Боря, вспоминают ребята, все время смотрел на Иру и казался совершенно убитым... А по дороге домой говорил друзьям, что хотел бы напиться каких-нибудь таблеток и никогда не проснуться.
Мы разговаривали с Верой Васильевной, когда вдруг в ее кабинет вошла девочка лет 11 и молча положила на стол Новый Завет. Директор встрепенулась: "Кто тебе сказал принести это мне?" - "Никто. Я сама..."
В те дни, когда мы побывали в "нехорошей" школе, туалеты были открыты. Ученики, посмеиваясь, сообщили: такая "роскошь" стала возможной благодаря работе "всяких комиссий". Пользуясь случаем, мы осмотрели "место преступления". Новые двери, стенки, обложенные кафелем, кабинки, как в казарме, без дверей. На одной из стен чуть растерта побелка - здесь и был тот самый след от грязной обуви. Стерли его, говорят, обычной мокрой тряпочкой без порошка...
Елена Петровна, классный руководитель 9-го "Б", рассказывала о Боре, еле сдерживая слезы. Чудесный мальчик, добрый, веселый, душа компании. Но - с обостренным чувством справедливости, очень в этом отношении уязвимый. "Прежде чем его в чем-то обвинять или ругать, надо было убедиться, что он того заслуживает, - говорила Елена Петровна. - Незаслуженное наказание он переживал очень болезненно. Боюсь, если Вера Васильевна не учла этого, то могла его тем самым подтолкнуть к необдуманным действиям..."
"Директор почему-то сразу невзлюбила моего сына, - вымучивая слова, говорила нам Борина мама Татьяна Николаевна. Глаза ее обесцветились от слез, под ними легли черные горестные круги. - Сначала она вроде бы поймала его курящим возле школы и отстранила от занятий на две недели. Потом не раз вызывала меня в школу и говорила, что Боря - кандидат на "вылет" номер один. Я очень из-за этого переживала, а сын опекал, успокаивал... Он все время давал мне понять, что он - моя опора, будущий мужчина".
В тот день она пришла из магазина. Боря выбивал половики. Заметила, что он чем-то расстроен. Спросила, в чем дело. Он обнял мать и сказал, что придется сходить к директору. Рассказал, что вместе с другими ребятами оставил на стене туалета отпечатки обуви... Мать пошла в школу... Разговор велся на повышенных тонах. Татьяна Якубович, будучи человеком мягким и неконфликтным, в основном молчала. Попробовала возразить она, только когда директор объявила свое решение: Боря из школы "уволен" и может больше сюда не приходить. Никакие уговоры и обещания отремонтировать туалет за свой счет не помогли.
Через час, вернувшись домой, Татьяна Николаевна обнаружила Борю с петлей на шее. Никаких признаков жизни он уже не подавал.
Прокурор города Николай Дашкин сообщил нам, что статья 110 УК - "доведение до самоубийства" - под действия Мальцевой не подпадает. Состава преступления он не видит. "Может, были какие-то этические нарушения, - сказал нам Николай Федорович. - Но за них в тюрьму не сажают".
И все-таки Мальцевой на днях пришлось написать заявление об уходе по собственному желанию: родители выставили пикет у здания областной Думы, расклеили по городу листовки "Мальцева - убийца!" - и категорически отказались отпускать своих чад в учебное заведение, которым руководит эта женщина. "Одна из лучших школ в области" опустела... Только тогда Вере Васильевне было предложено уйти с должности.